Макхат

– Какой датчик? – переспросил Марк.

– Этот черный брусок с огоньками. Он сейчас у тебя в кармане. И он, кажется, светится ярко красным. Так и должно быть? Или это говорит о какой-то опасности в атмосфере?

– Ты видишь красный свет на нем?

– Да. А ты нет?

– Надо укрыться где-то? – резко произнёс «эколог» и не успел он меня взять под руки и открыть дверь в бар, как со стороны леса раздался гул и какой-то скрежет, а в следующее мгновение нас накрыло что-то на подобие взрывной волны. Марк развернул меня от окон и накрыл собой. Мы упали на асфальт. Раздался громкий звон бьющегося стекла, а дальше мрак и тишина. Я открываю глаза. Сначала я не понимаю, где я нахожусь. В глазах всё плывёт. В голове туман. Сначала я разглядела шкаф и карту ночного неба на стене. Я в папиной обсерватории. Этого не может быть, но я особо не сопротивляюсь, как будто боюсь, что мираж растает. Рядом со мной возникает, как из тумана фигура мужчины.

– Папа!

– Эй, бусинка! Привет! Отдохнула? Пойдём смотреть на небо.

– Папа, ты здесь? Это правда?

– А где мне ещё быть? Кому-то надо следить за ними, – сказал, показывая на небо «призрак» пропавшего без вести пять лет назад отца.

– Они всегда там будут. А где ты? Где ты, папа?

– Лея, девочка моя, когда придёт монстр не отворачивайся. Всё твое оружие здесь, – сказал он постучав по моему лбу. – Бусинка, проснись.

– Что? Нет!

– Проснись! – не своим голосом закричал отец, исказив лицо до неузнаваемости. Я с криком открыла глаза. И вот теперь действительно не понимала, где нахожусь. Увидев почти знакомое лицо Марка, прячущего тот самый черный брусок в карман куртки, я вспомнила ту волну, что накрыла нас у бара. Нога была перебинтована, а на лбу и скулах красовались с десяток мелких царапин. На Марке, к слову, ни царапины. По крайней мере на лице с трёхдневной щетиной и ямочками на щеках я не наблюдала ни пластыря, ни следов зелёнки.

– Ты как? – спросил учтиво он.

– Я пока не знаю. В голове каша какая-то. Сейчас что вечер, утро, ночь?

– Почти утро.

– О нет! Мне на работу пора! – подскочила я с кровати и тут же об этом пожалела. Потому как реальная траектория движения моего тела не совпадала с заданными мозгом координатами. Макс молниеносно отреагировал и подхватил меня. Прижавшись абсолютно случайно лицом к его груди, я вновь почувствовала этот запах. Запах пожара в усадьбе. Либо у меня обонятельные галлюцинации, либо Марк вовсе не Марк и даже не эколог. В ту же самую минуту в палату зашёл Макс.

– Ребята! Что у вас тут произошло? Ли, ты зачем встала с кровати?

– Макс! Ты то мне и нужен! Мы ведь сейчас в больнице, где находится Анна. Пожалуйста, отведи меня к ней. Она должна рассказать, что произошло с ней и теми парнями.

– Лея … Тут такое дело – замямлил Макс, подозрительно посматривая на Марка – … Я уже договорился и обещал Марку, что он сможет задать пару вопросов. -сказать, что я опешила, это ничего не сказать.

– А Марк тут причём? Он ведь эколог.

– Марк эколог?! – у Макса поднялись брови на лоб.

– Лея, я не эколог. Я частный детектив. Меня наняли родители тех ребят, что пропали здесь неделю назад. – я стояла и не верила своим ушам. Буря эмоций пронеслась у меня внутри, вынося наружу все нецензурности что я знаю. Но крепко сжав ладони в кулаки я не дала им волю.

– Так этот брусок – это диктофон? Ты нас прослушивал и записывал? Ты ещё направил его в нашу сторону и огоньки горели. Скорее всего – это индикатор улавливания шума. Сказать тебе кто ты Марк? Ты муд…

– Эй, эй, Лея ты чего?! – сказал Макс, встав между мной и Марком, – Он просто делает свою работу. Он же не на газету какую ни будь работает, а помогает родным мальчиков в поиске правды о случившемся.

– Он мне будет мешать в поисках отца. Ты ещё не понял Макс? Если он засветится, то полиция перекроет нам все ходы и выход к нужным людям с нужной информацией. Я по крупицам собираю этот пазл. Пять лет я не могла найти связь между научной лабораторией и пожаром семидесятилетней давности. Ты можешь мне ответить на вопрос каким образом человек, смотревший на звёзды всю свою сознательную жизнь и работающий в обсерватории, решил спуститься в самую глубокую шахту что бы там что-то с ним произошло? – Макс стыдливо перевёл взгляд с меня куда-то в пол. – Так, всё! Веди меня к ней! – сорвавшись с места, я вытолкнула Макса из палаты и потащила за рукав по коридору. – В какой она палате?

– В седьмой. Прямо и налево, – на две минуты задержавшись у автомата с едой я рванула к Анне. Марк всё это время стоял рядом и сложив руки на груди смотрел таким взглядом, как будто я только что ходить научилась. Да, меня ещё качало, но до палаты ценного свидетеля я добралась бы и со сломанными ногами.