Маклай-тамо рус. Миклухо-Маклай

Утро было замечательно ясное, и тёмно-голубые силуэты вулканов Салак и Пангеранго отчётливо вырезывались на ярко-зелёной кайме береговой растительности. На берегу, в миле расстояния от нас, виднелись красные кровли и белые здания новой гавани Батавии — Таньон-Приок. Большинство судов стояло на якоре тут же, и только немногие виднелись далеко на западе, на старом Батавском рейде. Малым ходом вошли мы в небольшую, но вполне укрытую брекваторами гавань, оконченную только два года тому назад, и каналом подошли к самой стенке пристани, где нагружают уголь. Более сотни туземцев немедленно принялись за работу. Такая поспешность нагрузки углём была не очень приятна для пассажиров, так как многие рассчитывали отправиться в Бейтензорг и вообще пробыть в Батавии не менее суток, а иные желали бы даже остаться и дольше. Для моих личных намерений непродолжительность стоянки являлась также крайним неудобством.

Целью моего шестого приезда в Батавию, стоившего мне более двадцати лишних дней времени, проведённых на пароходе, далеко не первоклассном, — было забрать мои коллекции, которые заключались в значительном количестве ящиков и свёртков разного рода и уже около 13 лет ожидали перевозки в Европу. К моему несчастью, день был воскресный, и я знал, что мне предстояло немало препятствий и затруднений. Весьма сомнительно, что можно будет найти главного управляющего торговым домом Maclaine and Watson, в складах которого хранились мои коллекции, попасть в эти склады (конечно, запертые по случаю воскресенья), нанять лошадей для перевозки ящиков из города на станцию, затем доставить их по железной дороге в Таньон-Приок и, наконец, в шлюпке на пароход; всё это необходимо было проделать в один день. Хотя и сомневаясь в успехе, я всё-таки решил попытаться, хорошо зная, что не удайся мне покончить все необходимые дела в один день, мне придётся прожить в Батавии целый месяц, до прихода следующего парохода той же линии, так как я взял билет до Порт-Саида.

По просьбе пассажиров завтрак был подан в 8 часов, т. е. целым часом раньше обыкновенного, а затем небольшой пароход, также принадлежащий British India Company, должен был перевезти желающих отправиться в Батавию на другую сторону канала. Так как дамы составляли почти половину всех пассажиров, желавших отправиться, то нам пришлось ожидать более десяти минут, пока они собирались и усаживались на пароходик. Лоцман уверял, что если сборы барынь не будут окончены ещё через пять минут, то мы наверное опоздаем на поезд, который, вместо того чтобы отходить каждый час, как в будни, идёт по воскресеньям только четыре раза в день. Наконец дамы уселись, и мы тронулись. У противоположного берега, очень близко друг от друга, стояло множество пароходов, так что нам пришлось подняться довольно высоко, чтобы иметь возможность высадиться.

Выскочив на пристань и увидев, как медленно двигались пассажиры, я громко заметил, что если они не поторопятся, то наверное опоздают на поезд, и сам вместе с несколькими пассажирами быстро направился к станции. По моим часам, времени до отхода поезда оставалось уже очень мало, почему я постепенно всё ускорял и ускорял шаги. Довольно далеко впереди нас шагал лоцман. Я нагнал его, оставив всех остальных пассажиров далеко позади. Вот уже показались настежь раскрытые двери станции, как вдруг лоцман наш побежал. Я последовал за ним и, взбегая на верхние ступеньки, увидел, что поезд трогается. Несмотря на то что поезд сразу двинулся довольно быстро, я оттолкнул кондуктора, пытавшегося остановить меня, и вспрыгнул на платформу, подхваченный пассажирами, опасавшимися, что я сорвусь и упаду. Выглянув из окна, я увидел группу человек в 25—30: это были пассажиры, опоздавшие на поезд и вынужденные поэтому высидеть на станции часа три, если не больше, в ожидании следующего.

Спутники мои оказались крайне любезными: к моему неудовольствию, я попал в отделение для курящих, но мой сосед, усиленно куривший, заметив, вероятно, по выражению моего лица, что табачный дым мне неприятен, пересел на другое место и открыл окно, так что дым совершенно перестал стеснять меня. Другой пассажир, видя, что я затрудняюсь уплатить за билет, так как у меня были только английские деньги, любезно предложил мне разменять их на голландские.

Дорога от Таньон-Приок до Старой Батавии — по болотистой местности, сплошь поросшей кокосовыми и арековыми пальмами, бананами и другими роскошными тропическими растениями. Богатство и разнообразие здешней флоры резко бросается в глаза после монотонной австралийской растительности и производит крайне приятное впечатление.

Приехав со станции Старой Батавии в Вельтефреден (по-русски значит «весьма довольный»), я остановился на первой из городских станций и, наняв коляску, поехал к лицу, от которого главным образом зависело решение вопроса, устроится ли всё, сообразно моему желанию, в один день или же мне придётся прожить в Батавии целый месяц в ожидании следующего парохода.

Скажу несколько слов о коллекциях, ожидавших меня в Батавии.