Маковое Море

— Боюсь, так, — ответил капитан. — Похоже, мандарины заупрямились. Давеча у ворот Макао обезглавили с полдюжины торговцев опием, а тела несчастных выставили на всеобщее обозрение, чтоб и европейцы полюбовались. Вне всякого сомнения, это возымело эффект. Еще в феврале цена лучшего опия из Патны упала до четырехсот пятидесяти долларов за ящик.

— Мать честная! — крякнул мистер Дафти. — Вдвое меньше, чем в прошлом году?

— Именно, — кивнул мистер Бернэм. — Теперь уже ясно: косоглазые ни перед чем не остановятся, чтобы вытурить нас из бизнеса. И они в том, безусловно, преуспеют, если не уговорить Лондон на ответный удар.

В разговор вмешался судья Кендалбуш:

— Скажите, капитан, разве нашему представителю в Кантоне мистеру Эллиоту не удалось убедить мандаринов в необходимости узаконить опий? Я слышал, будто они стали понимать выгоды свободной торговли.

— Вы слишком оптимистичны, сэр, — усмехнулся мистер Дафти. — Китаезы — твердолобые ослы. Никаких шансов, что они передумают.

— Слухи не беспочвенны, — сказал капитан. — Говорят, в Пекине есть люди, ратующие за легализацию опия. Но якобы император с ними не считается и намерен под корень уничтожить торговлю зельем. Мол, потому и назначил нового губернатора.

— Ничего удивительного. — Заправив большие пальцы за проймы жилета, мистер Бернэм окинул собеседников довольным взглядом. — Уж я-то совсем не удивлен. С самого начала я знал, что этим кончится. Джардин и Матесон давно о том говорили, и я разделяю их мнение. Война пакостна, я ее ненавижу. Однако нельзя отрицать, что бывают времена, когда она не только справедлива и необходима, но и гуманна. В Китае настало именно такое время, и с этим ничего не поделаешь.

— Как это верно, сэр! — с чувством произнес мистер Дафти. — Иного выхода нет. И впрямь, этого требует гуманность. Стоит лишь подумать о несчастных индийских крестьянах — что с ними будет, если в Китае запретят продавать опий? Сейчас-то бедолаги еле сводят концы с концами, а уж тогда станут помирать толпами.

— К сожалению, вы правы, — мрачно сказал мистер Кендалбуш. — Мои друзья в миссиях согласны, что война необходима, если мы хотим открыть Китай для слова Божьего. Жаль, конечно, но лучше поскорее с этим разделаться.

— Раз уж мы все согласны, — сверкнул глазами мистер Бернэм, — пожалуй, я могу поделиться наисвежайшей новостью. Разумеется, строго конфиденциально.

— Конечно, конечно.

— Мистер Джардин пишет, что наконец-то уговорил премьер-министра.

— В самом деле? — вскинулся мистер Кендалбуш. — Лорд Палмерстон[89] готов направить флот?

— Да, — кивнул мистер Бернэм. — Только «флот» — сильно сказано. Мистер Джардин полагает, что трухлявую китайскую оборону удастся сломить малой силой. Понадобятся два-три фрегата, ну и пара дюжин торговых судов.

— Браво! — хлопнул в ладоши мистер Дафти. — Значит, война?

— Думаю, теперь это уже определенно. Конечно, якобы начнутся переговоры, которые по вине косоглазых зайдут в тупик. Вот тогда на сцену выйдет флот, и все моментально закончится. Будет иметь место лучший вид войны — скоротечной, дешевой и с несомненным результатом. Много войск не нужно, сипаи справятся парой батальонов.

— Уж это точно! — утробно хохотнул мистер Дафти. — Наши черные в момент разгонят желтопузых. Все кончится за пару недель.

— И я не удивлюсь… — мистер Бернэм сигарой проткнул воздух, — если на улицах Кантона жители будут приветствовать наши доблестные войска.

— Уж это как пить дать! — вскричал лоцман. — Привалят толпой и зажгут благовонные палочки. Китаезы, они олухи, но выгоды своей не упустят. Вот уж им радость избавиться от тирана!

Общий ажиотаж захватил и Захария, который сунулся с вопросом:

— Когда флот будет готов, сэр?

— Полагаю, два фрегата уже в пути, — ответил мистер Бернэм. — Что касаемо торговых судов, корабли Джардина и Матесона подойдут, когда соберутся наши. У вас полно времени, чтобы поспеть к сроку.

— Верно! Верно! — поднял стакан мистер Дафти.

Лишь мистер Чиллингуорт был чужд всеобщего воодушевления; его похоронное молчание не могло остаться незамеченным, и судья Кендалбуш одарил капитана сердечной улыбкой:

— Ах, как жаль, что здоровье не позволяет вам участвовать в экспедиции. Неудивительно, что вы такой мрачный, капитан. На вашем месте я бы тоже сокрушался.

Мистер Чиллингуорт вдруг рассвирепел:

— Сокрушаться? — Его зычный голос заставил всех вздрогнуть. — Вот еще! Ни капли не сожалею! Уж я навидался такого и вполне обойдусь без еще одной бойни!

— Помилуйте, капитан! — растерянно заморгал судья. — Я уверен, ненужных убийств не будет. Однако за добро всегда надо платить, не так ли?

— Добро, сэр? — Мистер Чиллингуорт с усилием выпрямился. — Я в толк не возьму, о каком добре вы говорите — для них или для нас? Хотя вряд ли я могу причислить себя к «нашим» — бог свидетель, как мало добра было от моих деяний.

Лицо судьи пошло красными пятнами.

— Знаете, капитан, подобные высказывания не делают чести вам, да и нам тоже! — рявкнул он. — Намекаете, что от экспедиции добра не будет?