Маковое Море

Уже знакомый с приливными волнами, Захарий видел их только с берега, а вот мистер Кроул имел хорошую практику общения с борами и макарео на Ирравадди и Хугли. Капитан назначил его ответственным за подготовку к волне, а сам оставался в каюте, известив, что появится на палубе ближе к вечеру. Но, как это бывает, примерно за час до бора пришло сообщение от мистера Бернэма: по неотложному делу, возникшему в последнюю минуту, капитана затребовали в город.

Обычно на берег капитана доставляли старшина или рулевой, для чего имелась легкая гичка, которая на портовых стоянках всегда была привязана к корме. Однако нынче людей не хватало, поскольку многие ласкары еще не вернулись на шхуну: отходили после прощальной невоздержанности либо готовились к долгой разлуке с сушей. Каждая пара рук была на счету, и потому Захарий предложил свои услуги по доставке шкипера на берег.

Он тотчас пожалел о своем необдуманном порыве, ибо первый помощник помрачнел и долго жевал губами, словно хотел распробовать вкус своего решения.

— Так что скажете, мистер Кроул?

— Что скажу? А вот что: вовсе незачем, чтобы капитана завезли к черту на рога. Если уж на то пошло, я сам сяду за весла.

— Конечно. — Захарий неловко потоптался. — Вам виднее. Я лишь хотел помочь.

— Неужто? Помощь не в том, чтобы пудрить шкиперу мозги. Займитесь делом.

Захарий оборвал разговор, уже привлекавший внимание матросов:

— Хорошо, мистер Кроул, как вам угодно.

Капитан с первым помощником отбыли, а Захарий остался приглядывать за ласкарами, опускавшими реи. Когда мистер Кроул вернулся, на небе уже играли закатные краски, а на берегу собиралась толпа зевак.

— Ступайте на корму, Рейд, — прорычал первый помощник. — Нечего шастать по баку!

Захарий пожал плечами и ушел в кормовую рубку. Солнце уже село, на берегу рыбаки суетились около своих перевернутых лодок. Дожидаясь первых признаков волны, Захарий смотрел вниз по течению, и тут на корму прибежал стюард Пинто:

— Берра-малум кличет!

— Зачем?

— Нелады с буйком.

Захарий поспешил на бак, где первый помощник, сощурившись, смотрел на воду.

— Что-то не так, мистер Кроул?

— Это вы мне скажите, Рейд. Что вы там видите? — Помощник указал на трос, уходивший с носа к буйку футах в пятидесяти от шхуны.

Захарий знал, что бор на Хугли требует особой швартовки: большие корабли отходили от берега, однако якорь не бросали, но швартовались к буйкам, цепями прикрепленным к илистому дну. Скоба, к которой крепился трос, располагалась на днище буйка, и добраться до нее сквозь речную муть мог лишь ныряльщик, привычный к работе вслепую. Именно такой трос привлек внимание мистера Кроула, но Захарий, сколько ни щурился из-под козырька ладони, не видел ничего особенного в канате, на полпути к буйку исчезавшем в воде.

— По-моему, все в порядке, мистер Кроул.

— Да ну?

Было еще достаточно светло, и Захарий вгляделся пристальнее:

— Уверен.

Мистер Кроул поковырял ногтем в зубах:

— Ни черта вы не понимаете, Хлюпик. А если я скажу, что трос запутался о цепь буйка? — Приподняв бровь, он осмотрел ноготь. — Об этом вы не подумали, а?

— Нет, не подумал, — признался Захарий.

— Не угодно ли взять гичку и смотаться проверить?

Захарий молчал, прикидывая, успеет ли сплавать к буйку и обратно, прежде чем обрушится волна. Расчету мешало бешеное течение, избороздившее поверхность реки. Помощник прервал его размышления:

— Что, слабо, Рейд?

— Нет, — тотчас ответил Захарий. — Коль нужно, я проверю.

— Тогда хватит трепаться и вперед!

Если уж делать, то делать быстро, сказал себе Захарий и опрометью кинулся на корму; гичка была еще на воде — подъем лодки завершал подготовку к бору. Пока ее подтащат к бортовому трапу, уйдет куча времени, соображал Захарий, лучше спрыгнуть, перемахнув через кормовое ограждение. Он уже потянул фалинь, когда боцман Али высунулся из рубки и прошептал:

— Малум, атас! Гичка каюк!

— Что?..

Появление на корме первого помощника не дало закончить вопрос.

— Ну что еще? Боитесь промочить ножки, Хлюпик?

Захарий молча сунул фалинь боцману, и тот захлестнул его за пиллерс. Перебравшись через ограждение, по натянувшейся веревке Захарий съехал в лодку и махнул — отпускай! В тот же миг течение подхватило и, протащив вдоль шхуны, вытолкнуло легкое суденышко к середине реки.

Вставляя весла в уключины, Захарий отметил, что воды в гичке с добрый дюйм. Он не встревожился — посадка-то низкая, видно, наплескало волной. Первые футов двадцать лодка была послушна, и Захарий, сосредоточенный на буйке, не заметил, как вода, покрыв его щиколотки, подобралась к голеням; он оторопел, увидев, что еще дюйм-другой, и планшир скроется в бурном потоке. Течь была такая, словно кто-то аккуратно продырявил гичку с таким расчетом, чтоб затонула на ходу.