Макрохристианский мир в эпоху глобализации

Накануне и, тем более, после распада СССР экономика Казахстана требовала коренной структурной перестройки. Но, как и в России или Украине, в основу экономических реформ была положена неолиберальная монетаристская модель перехода к рынку, в соответствии с которой роль государственных рычагов регулирования была сведена к минимуму. Здесь, как и в большинстве других постсоветских странах, рассчитывали, что рыночные механизмы автоматически начнут регулировать ситуацию и обеспечат экономический рост. Но это было невозможно в принципе, тем более в странах с полным преобладанием добывающей промышленности и сельского хозяйства, при низком уровне развития перерабатывающих отраслей868.

В постсоветские годы отраслевая структура экономики Казахстана, сложившаяся во времена СССР, еще больше упрочилась. Об этом, кроме прочего, свидетельствует направленность прямых иностранных инвестиций. Наиболее привлекательными для инвесторов являются области Западного Казахстана, где сосредоточены наибольшие месторождения углеводородного сырья. При этом, при возрастании добычи нефти в 2001 г. до 800 000 барелей в день 70% ее экспортируется. Инвесторы также проявляют интерес к месторождениям меди, железа, марганца и угля в Центральном Казахстане, а также золота и полиметаллов в Восточно–Казахстанской области. Соответственно, в 2002 г. инвестиции в добычу углеводородного сырья составляли более $ 2,1 млрд, меди — $ 206,7 млн, полиметаллов — $ 185,5 млн, железа и марганца — $ 110,5 млн, золота — $ 43,7 млн, хромитов — $ 38,9 млн, алюминия (бокситы) — $ 22,7 млн, урана — $ 25,4 млн869.

При наличии в республике большого количества полезных ископаемых, пользующихся повышенным спросом на мировом рынке, соблазнительной становится жизнь за счет их эксплуатации. Это имеет определенные положительные последствия для текущего потребления обычного гражданина. В долларовом эквиваленте в Казахстане в 1999 г. была наиболее высокая среди стран СНГ среднемесячная зарплата ($ 91,8), которая в 2001 г. выросла до $ 100, а в 2002 г. достигла отметки $ 116. При этом уровень зарегистрированной безработицы составлял лишь 3,9%870. Но добывающая (с акцентом на нефтегазовый комплекс) экономическая специализация Казахстана, при игнорировании сферы наукоемкого информированного производства, обуславливает увеличение отставания страны от уровня передовых государств мир–системного ядра, закрепляет за ней сырьевой статус.

Такая экономическая политика в Казахстане, как и во многих других государствах СНГ начиная с России, не в последнюю очередь определяется и поведением «нового класса» национальных компрадоров. Впервые за свою историю казахстанское общество столкнулось с элитами, которые отдают предпочтение имитаторской и плагиаторской активности, ориентированной на скорейшее получение сверхприбылей и не берущей на себя никаких обязательств перед собственным народом. Возникший класс (и это относится не только к Казахстану, но в значительной степени и к России, Украине и другим постсоветским государствам) изначально не отождествляет себя со своим народом: он хранит свои капиталы, имеет недвижимость и дает образование своим детям за границей. Соответственно, долгосрочные перспективы своей страны и ее народа остаются за пределами его интересов871. Это ведет к стремительному увеличению пропасти, и не только социально–экономической, но и социокультурной, между квазиглобализованной верхушкой, принадлежащей к планетарному сверхклассу богатеев, и обществом практически повсюду на пространствах СНГ, но едва ли не наиболее выразительно — в государствах Центральной Азии.

На первом этапе своего экономического развития в качестве независимых государств попытка искусственной переориентации центральноазиатских республик на рынки за пределами СНГ привела к закреплению неэффективной структуры их экономик с преобладанием ресурсодобывающих отраслей. Как показывает мировой опыт, интеграционный потенциал таких экономик незначителен. Поэтому на переходном этапе, чтобы сохранить экономический и технический потенциал, свою инфраструктуру, республики ЦА оказались перед необходимостью продолжить экономическое взаимодействие между собой и (не все из них) с Россией и Беларусью в рамках ЦАС (Центрально–азиатское экономическое сотрудничество) и ЕврАазЭс (Таможенный союз России, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана).

Побудительным мотивом к образованию этих региональных объединений выступили, в первую очередь, экономический интерес и вопрос коллективной безопасности. Однако результативность действия этих союзов пока еще невелика, что объясняется слабостью институциональной и правовой структуры центральноазиатских государств, а также несогласованностью их экономической стратегии в области интеграции и выборе оптимальных направлений реформирования экономик.