Читаем Макс Вебер: жизнь на рубеже эпох полностью

В 1864 году, в год рождения Макса Вебера, Людвиг II становится королем Баварии. В Париже Жак Оффенбах издает свою «Прекрасную Елену». В Лондоне Карл Маркс основывает Первый интернационал. В Америке бушует гражданская война, конфедераты совершают первое в военной истории удачное нападение на противника при помощи подводных лодок, и впервые появляется понятие «война на истощение». Жюль Верн публикует свое «Путешествие к центру Земли». В энциклике «Quanta Сига» Папа Пий IX осуждает свободу религии и отделение церкви от государства, а в приложении «Syllabus Errorum» среди важнейших заблуждений называет принцип свободы совести, пантеизм, социализм и коммунизм, либерализм и безразличие. Япония готовится к Реставрации Мейдзи, которая вернет страну к старому императорскому правлению и положит конец господству военной аристократии, что в конечном итоге будет означать вестернизацию Востока.

В 1920 году, в год смерти Макса Вебера, вступает в силу Версальский мирный договор, а уже через месяц в мюнхенской пивной Гитлер и его соратники создают НСДАП. В ходе так называемого капповского путча консервативные круги предпринимают попытку свергнуть коалиционное правительство в Берлине. На экраны выходит «Кабинет доктора Калигари» Роберта Винера. В Париже издаются «Магнитные поля» Андре Бретона и Филиппа Супо — первое произведение литературного сюрреализма. Появляются первые частные радиостанции. Ф. Скотт Фитцджеральд публикует свой первый роман, а Зигмунд Фрейд — свою работу «По ту сторону принципа удовольствия», где речь идет о силе влечений и вытеснения. В Антверпене проходят четвертые Олимпийские игры, Пит Мондриан пишет свои первые картины в том геометрическом стиле, которому он будет верен до самой смерти, образ Греты Гарбо впервые появляется на целлулоидной пленке, а Ленин выдвигает лозунг «Догнать и перегнать капитализм!».

Эти едва ли не случайно отобранные события, связанные с краеугольными датами жизни Макса Вебера, иллюстрируют характер эпохи, внутри которой проходила эта жизнь. За это время мир необратимо становится единым миром — происходит то, что мы сегодня называем «глобализацией» и ошибочно считаем чем–то совершенно новым. Индустриальный капитализм достигает наивысшей точки своего развития; технические инновации, такие как телеграф, беспарусный пароход и электричество, покоряют пространство и время. Скоро на карте уже не останется «белых пятен», кроме Заполярья. Обретают законченную форму великие идеологии нового века — национализм, либерализм, социализм и коммунизм. Появляются технологические утопии. Современники наблюдают за стремительным развитием Соединенных Штатов Америки и Советского Союза. Капитализм, наряду с массовой демократией, организованной в отдельные дисциплины наукой и секуляризацией, становится главной движущей силой истории, меняющей облик всего мира. В то же время различные общественные и интеллектуальные «проекты» пытаются найти выход из этого мира. Трансформация общества происходит под действием безличных децентрализованных сил, и у многих появляется потребность снова силой подчинить себе исторический процесс.

В тот же самый период между рождением и смертью Макса Вебера эти исторические изменения особым образом затрагивают Германию, общество которой интересовало Вебера в первую очередь. В год рождения Вебера на территории, которая несколько лет спустя будет называться Германской империей, проживает почти 37 млн человек; из них две трети живут в общинах с населением не более двух тысяч, а численность жителей городов с населением более ста тысяч человек не достигает и двух миллионов. К тому моменту, когда Вебер умирает, население Германии возрастает почти до 62 миллионов, и это несмотря на потери в Первой мировой войне, большое количество смертей от гриппа и на то, что значительную часть территории на западе и востоке Германия была вынуждена отдать Франции и Польше. Более 15 миллионов проживают в больших городах, и только около трети всего населения Германии приходится на общины с числом жителей менее двух тысяч. Объем промышленного производства страны в 1864 году оценивается в 492 млн американских долларов (Великобритания в том же году достигла уровня в 1,12 млрд, в 1905 году, когда выходит в свет самая знаменитая работа Вебера «Протестантская этика и дух капитализма», он уже достигает 2,48 млрд долларов (Великобритания: 2,85 млрд долларов). Это сравнение показывает, насколько стремительно развивалась Германия в эти годы, благодаря чему на рубеже веков она оказалась в авангарде промышленной революции. В год рождения Вебера в прусских университетах обучалось всего полпроцента молодежи в возрасте от двадцати до двадцати четырех лет, к году его смерти этот показатель увеличился вчетверо: в 1864 году в Пруссии было около семи тысяч студентов, в год начала учебы самого Вебера в университете их было уже почти восемнадцать тысяч, а в год его смерти — более тридцати трех тысяч.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное