Максим и Федор

Сегодня захожу я в туалет, а там на стене написано: Здесь был Агапов. Я спрашиваю у Максима: Максим, а кто это Агапов у нас был? Максим мне говорит, что был у нас вчера в гостях Агапов, рассказывал про войну, а я всё записывал и даже плакал. Тут я смотрю — действительно, у меня в записной книжке записано:

«Служил я в Германии, в части, что ещё при немцах построена. Вот как-то раз дежурю в столовой; первая смена уже пообедала, мы для второй всё ставим, посуду убираем. Вдруг прибегает немец один из хутора, что рядом с частью стоит. „Мне, говорит, нужен только командир части! Зовите мне командира части!“

Ну, подумали, позвали ему командира части. И вот этот немец рассказывает, что у него на хуторе сохранился немецкий архив, а в архиве есть документ, в котором написано, что вот эта столовая заминирована и должна взорваться как раз сегодня во время обеда. Ты представляешь? Вот эту самую столовую, где мы сейчас находимся, немцы заминировали двадцать лет на зад, и ведь специально, гады, рассчитали, чтобы во время обеда взорвалось!

Ну, командир части подумал — и велел всем выйти из столовой. И только все мы вышли — как грохнет! От столовой — а ведь столовая здоровая, полкилометра — ничего не осталось, даже вот с эту пробку камешка не нашли. Только воронка метров сто.

Ну, воронку заровняли, всё расчистили — и построили на этом месте новую столовую.

Что ж ты думаешь? Прошло полгода — и снова взорвалась столовая к чёртовой бабушке! Вот гады немцы, как минировали, когда отступали!»

Вот какой случай рассказал мне, оказывается Агапов. Я, как прочитал, сразу побежал в магазин.

4 марта.

Сегодня суббота. Отметили это дело.

5 марта.

С утра чего-то захотелось выпить.

Сказано — сделано, выпили с отдачей. (Приписка Василия: Фёдор, зачем ты переписываешь из записной книжки такие длинные истории? Кроме того: пиши понятнее; например, вместо выражения «выпили с отдачей» можно написать «показал закуску» или «блеванул».

6 марта.

Поспорил с Василием: можно ли сухим вином Мерло нажраться до автопилота? Он говорит, что нет, но я выиграл очень быстро.

7 марта.

Завтра 8 марта. Отметили это дело.

8 марта.

Отмечали 8 марта.

9 марта.

Отмечали 9 марта.

10 марта.

Василий принёс бормотуху, а Пётр — косорыловку. Делали коктейли. Прилично вышло.

11 марта.

Купили сегодня 6 бутылок косорыловки. Всё и уговорили.

12 марта.

Уже середина марта, а холодно. Для сугреву пили одну косорыловку.

13 марта.

Сегодня воскресенье. Еле достали косорыловку.

14 марта.

Утром Максим слабым-слабым голосом зовёт: «Фёдор! Фё-ё-ёдор!» Я подошёл, говорю: «Что, Максимушка?» А он мне: «Давай-ка, жахнем косорыловки!» Я не стал отказываться.

15 марта.

Приходит Василий, а я ему прямо с порога говорю:

— Basille! Kosoryilovka ou la mort?[1]

Он побледнел, говорит:

— Kosoryilovka…[2]

А я ему:

— Вот то-то!

16 марта.

Нынче утром Василий встал, чтобы идти на работу, зашатался и упал. Я побежал, звоню Петру: «Пётр! — говорю, Пётр! Приезжай скорее, Василию плохо!»

Пётр испугался, спрашивает: «А что брать — портвейн или косорыловку?»

Я говорю: «Бери косорыловку!» Бросил трубку и побежал.

17 марта.

Сегодня я говорю Максиму: «Максим, если мы и сегодня будем пить косорыловку, то заболеем.»

— Он согласился. Пили портвейн.

18 марта.

Утром я сказал Максиму: «Максим, ты как хочешь, а я, что греха таить, сегодня решил надраться!»

Максим хлопнул меня по плечу и говорит: «Я тоже!»

19 марта.

Ничего не помню, что было.

20 марта.

Ничего не помню.

21 марта.

Максим, конечно, добрый, но сегодня очень обижал меня.

Я ему рассказал наконец о том, что хочу стать космонавтом, а он стал обижать меня. Я очень с горя напился.

22 марта.

Сегодня Максим опять злой. Так ругался, что Пётр ему говорит:

— Максим, не нервничай так, нервные клетки не восстанавливаются.

А Максим оглянулся и дико закричал:

— Говна не жалко!

Потом схватил бутылку 33 портвейна и зафигачил её винтом из горла. Мы ещё на автопилоте не были, а он уже отрубился.

23 марта.

Нынче Максим проснулся и в окно смотрит. Я тоже в окно стал смотреть — а там солнце, тепло как в деревне или как, когда я в школе учился, бывало так тепло.

Я Максиму говорю:

— Максим, видишь, как тепло, хорошо! Все птицы и звери радуются, поют, что зиму пережили, что зима прошла. Какие сегодня деревья, видишь? И вот тебе мой сказ, Максим, год не пей, два не пей, а уж сегодня выпить сам Бог велел!

А Максим всё в окно смотрит и говорит:

— Не будем мы сегодня пить.

— Как, Максим, совсем ничего не будем?

— Совсем, Фёдор.

— И завтра?