Максимализмы (сборник)

В 1979 году Анатолий Эфрос ставил Женитьбу в Театре Guthrie, что в Миннеаполисе. Прослышав об этом, я умудрился с ним познакомиться (как – не помню), но в результате этого он пригласил меня на репетицию. Английского Эфрос не знал, и все роли он проигрывал сам, показывая, как надо играть. Переводчик, пристёгнутый для порядка, тщетно пытался переводить. Там я подцепил актрисочку Е. Жила она рядом с театром, и я её довёз до дома. Она недавно вернулась из Лондона и явно на нём помешалась, а также на вегатерианской пище и на противненьком гуру, бородатая морда которого красовалась у неё на комоде. Я взял Е. полусилой, ибо она уверяла, что гуру учит её воздержанию. Но от оргазмов она не воздерживалась. Мы встречались раз пять, и каждый раз она испытывала растущее чувство вины из-за нарушения обета, который она дала бородатому. Поэтому всякий раз мне приходилось соблазнять её заново – полусилой. В конце концов мне это надоело, я хлопнул дверью и ушёл. Когда я отруливал от её дома, я увидел, как она выбежала за мной из парадного, делая призывный жест рукой. Но я был так зол, что не остановился и уехал. С тех пор мы больше не виделись.

Эфрос заметил, что я прихватил Е., и рассказывал мне об актёрах, какие это все ранимые, самолюбивые, нервные люди.

Когда я вёз его по хайвею в своей новой Cordoba (Крайслер давно не изготавливает эту большую и красивую штуку) Эфрос с восхищением смотрел на неё и говорил, что самая большая радость для него – это сесть в машину и нестись на ней куда глаза глядят.

Я всё порывался дать ему книжку моих стихов, но я не хотел, чтобы он подумал, будто я ищу его одобрения (а я ведь действительно его искал). Я удержался, не хотел портить знакомство литературой, и мы так и остались шапочными знакомыми.

Зато, когда я привёл свою очередную подружку на спектакль Женитьбы, я иронически-победно смотрел на двигающуюся по сцене вегатерианочку (не помню, в какой роли) и запускал руку в штанишки своей доступной спутнице, которая обожала мясо и не любила театр.

Вторая женщина

Свадьба проходила в комнатушке коммунальной квартиры. Человек десять плотно сгрудились вокруг круглого стола. Бесформенная еврейская невеста и подпивший русский жених хулиганистого типа, клюнувший на ленинградскую прописку. Отец невесты промолчал всю недолгую свадьбу, а мать подняла тост и обратилась к жениху:

– Мы тебя, Володя, совсем не знаем, но желаем вам обоим большого счастья.

Я, дальний родственник происходящего, поёжился тогда от провозглашённой глупости. Но позже этот тост представился мне отчаянно справедливым – ведь и действительно, как могли родители знать жениха своей дочери, когда она сама его знала меньше месяца. Молодожёны развелись через год. Невеста мне потом рассказывала с упоением впечатления от своей брачной жизни, и единственное, что мне запомнилось, это, когда она вставала с кровати, то сперма вытекала и ползла вниз по ноге.

На этой свадьбе я познакомился с Валей Ч., которую привёл с собой друг жениха. Вале было 24 года, а мне почти 18. Она была черноволосая с черничными глазами, высокая ростом, с высокой грудью и порывистая в движениях. Она работала продавщицей в универмаге. Муж у неё был вроде полярника – отсутствовал месяцами. Парень, привёзший её на свадьбу, был лучшим другом мужа, по наказу которого он добросовестно охранял его молодую жену.

На следующий день я явился к ней в универмаг и Валя разрешила проводить себя до дома. Мы долго шли пешком, пользуясь белой ночью. Она мне отдалась в ту ночь, став моей второй женщиной. Но только я вставлял в неё свой нетерпеливый хуй, как он тотчас изливался ей в любви. Валя разочарованно отворачивалась и говорила:

– Ну тебя.

Я лизал ей клитор, от чего она только сильнее возбуждалась, но до оргазма не добиралась – видно, я ещё не знал что и как с необходимой и достаточной точностью. И когда я отвердевал снова и проскальзывал в неё, я снова кончал без всякой задержки. И опять слышал:

– Ну тебя.

Я понял, что надо научиться дольше держаться, не проливаясь, и решил пойти к врачу. Я выбрал уролога, ибо тогда сексологов не водилось и никакой информации об этой проблеме не имелось. Попался врач-мужчина (если б женщина, то она могла бы помочь практически), и я ему кое-как объяснил ситуацию. Он прописал мне бром и сказал, что это бывает и скоро пройдёт. Но не проходило. Валя стала избегать оказываться со мной в постели. Она говорила, что ей нравится со мной проводить время, но остальное не нравится. Комплимент был оскорбительным, но я знал, что она права. Несмотря на неудачи, я не паниковал – что-то внутри мне говорило, что всё образуется. Так что я с неувядающим упорством тащил Валю в постель.