Мактуб. Принц Анмара

— бессвязно шепчу я, находясь за гранью сознательного, извиваясь рваными струнами на чертовой барной стойке, на которой он трахает меня и порывисто стонет от боли и наслаждения в мой приоткрытый рот:

— Черт, с этой пробкой ты просто адски тесная, Эйнин, — рычит Джамаль, толкаясь между губ двумя пальцами, с которыми я повторяю парочку своих любимых приемов, доводя его до белого каления и утробных стонов. В жизни не слышала ничего сексуальнее.

— Только не останавливайся, еще. Еще немного, Асад, быстрее. ах, да, — требую я, сжимая ладони в мощные кулаки, но, как назло, Джейдан замирает, намеренно медленно размазывая пальцем влагу по моему клитору.

— Поехали, малышка, — выдыхает он, резко покидая меня, закидывая ноги на плечи, вновь наполняет меня, поморщившись так, словно ему больно. — Бл*дь, невыносимо.

Мы приходим к финишу вместе, точнее я на секунду раньше. Царапая коготками поверхность столешницы, я, задыхаясь, протяжно кричу на высоких тонах, ощущая, как сжимаю его член в такие тугие тиски, словно хочу навсегда удержать в себе и никому, мать его, не отдавать больше. Эти ощущения другие, словно удовольствие наполняет меня из двух точек, взрывающихся и пульсирующих куда больше, чем обычно, выбивающим из меня дух многократным каскадом, на который Джамаль реагирует мгновенно, и, захватив в плен мои губы, он впивается в своими, толкаясь отчаянно, рвано, выстреливая в меня с каждым финальным ударом. Это, наверное, неправильно — трахаться c ним без презерватива. Мы оба знаем, чем это чревато. Но, черт возьми, я бы хотела от него детей и, конечно, мне безумно нравится ощущать его кожа к коже…

На какое-то время комната Джамаля погружается в оглушительную тишину. Мои пальцы лениво скользят в его волосах, он все еще внутри и тяжело дышит, прижавшись к моей груди. Я сама не понимаю, в какой момент мои губы начинают дрожать, а с щек так и хочется смахнуть пару слезинок.

— Джамаль. — жалобно всхлипываю я, позвав его.

— Тсс, детка. Ты чего? — он поднимает на меня обеспокоенный взгляд, обхватывая лицо ладонями.

— Джамаль, я правда не смогу жить без тебя. Я так боюсь за тебя, — мной овладевает необъяснимая тревога, связанная с ситуацией, в которой находится истинный наследник Анмара. Боже, как хорошо, что мы вместе, и не растратили эту ночь на глупые обиды и проявление гордости и демонстрации своей холодности. Как хорошо, что могу ощущать его всем телом, чувствовать, как гулко бьется сердце Джамаля на уровне моего живота. Сердце сжимается словно от удара, не могу на него наглядеться, и жаль, что не могу прижать к себе ещё крепче…

— Пожалуйста, обещай, что никогда не покинешь меня. Обещай, что ты справишься с ними. Я верю в тебя и так сильно люблю тебя, — снова признаюсь я, пока он, смахивая пальцами мои слезы, покрывает скулы нежными поцелуями.

— Эйнин, тебе не о чем беспокоиться. Все хорошо, девочка, — сквозь призму усталости и рассеивающий туман совместно пережитой эйфории улавливаю я. — До утра ты точно от меня не избавишься, — добавляет Джамаль с хитрой улыбкой.

— Ты же не собираешься.

— Еще как собираюсь, — многозначительно заверяет меня он. — У нас осталось одно незаконченное дело. Хотя нет, как минимум три.

— Три? — ошалело смотрю в расширяющиеся зрачки.

— Больше, боюсь, ты не выдержишь, — смеется он, привлекая меня ближе к себе и захватывая своими бесстыжими ладонями мои ягодицы. — Привыкай к новым обязанностям, Эйнин.

ГЛАВА 14

«— Вы красивые, но пустые, — продолжал Маленький принц. — Ради вас не захочется умереть.»

Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Джамаль

Как минимум три Эйнин выдержала. И даже осилила четвертый, самый длительный и выматывающий раунд, после которого вырубилась мгновенно, прямо подо мной —взмокшая, охрипшая, вымотанная, но довольная. По крайней мере, мне хочется верить, что моя жена осталась довольна своей первой брачной ночью. Не могу быть в этом до конца уверен, так как даже во время оглушительных сокрушающих оргазмов, которые мы пережили вместе, я со свойственной мне наблюдательностью замечал в глубине затуманенных удовольствием глаз отголоски горечи и невысказанной потаенной боли.

Я пытался развеять ее сомнения и печали, можно сказать, выбился из сил, хотя… Сил и энергии во мне прибавлялось с каждым новым стоном, который срывался с полных чувственных губ Эйнин. Она пробуждает во мне так много всего, иногда эти чувства пугают меня, порой злят, в отдельные минуты хочется избавиться от них, что невозможно в силу одной неоспоримой истины.

Эйнин создана для меня. День, когда придет насыщение, никогда не настанет.