Мактуб. Принц Анмара

Напомним, что у короля Анмара по официальным данным имеется всего два сына. Двадцатисемилетний Искандер аль-Мактум, и тринадцатилетний Муса аль- Мактум. Король пояснил, что Арьяна ибн Махмуд аль-Мактум является его страшим сыном от первого брака с Маликой аль-Мактум, которая была похищена и в последствии убита двадцать девять лет назад во время сопровождения благотворительного конвоя через пустыню Махрус. Махмуд ибн Фахид аль-Мактум заявил, что убийство его первой жены носило политический характер, и существование старшего сына до настоящего момента тщательно скрывалось в силу вероятной угрозы его жизни. Публичное обнародование факта назначения нового наследника стало возможно по причине появления неоспоримых и полных доказательств против высокопоставленных влиятельных лиц, подозреваемых во множественных преступлениях, включая планирование политического переворота.

О новоявленном наследном принце известно немного. Арьяна ибн Махмуд аль-Мактум получил юридическое образование в Европе и, вернувшись в Анмар, закончил административный колледж в Асаде. Последние пять лет он работал в суде высшей инстанции, занимая должность помощника судьи. Его настоящее имя и происхождение было засекречено на время ведения внутреннего расследования, возглавляемого генералом разведывательной службы Амином Башаром. Данное расследование стало самым длительным за все время существования службы, — превратившись в комок оголенных нервов, я чересчур сильно сжимаю плечо отца, пытаясь справиться с шоком и переработать информационный поток, который только что изнасиловал мой мозг и засадил очередную пулю в мое сердце, отнимая еще несколько процентов веры в то, что Джамаль жив.

Закусывая губы, я тихо взвываю от отчаяния и с силой зажмуриваю веки, пытаясь остановить горячий поток слез, норовящий спалить мне глаза.

Черт. Черт. Черт. Я должна верить… Боже, да идиоту понятно, что это была спланированная ублюдком Искандером и Кадером операция, цель которой проста — уничтожить Джамаля, стереть с лица Земли наследного принца Анмара. в последнем я уже не уверена.

И я бы не стала верить тому, чем пичкают нас сейчас СМИ, если бы в отснятых кадрах не увидела того самого Арьяна — молодого человека, что был одним из свидетелей на нашей с Джамалем свадьбе, которого я запомнила довольно хорошо, потому что Джей постоянно с ним переглядывался и вел немой диалог, которому я не придала никакого значения. Я просто выделила его для себя, запомнила молодые и красивые черты лица, отметив про себя то, что знают они друг друга, скорее всего, давно.

Что повергло в ещё больший шок и стало подтверждением слов репортера, так это то, что на одном из стоп-кадров, где застывший Арьян поднял кисть руки, я заметила то самое кольцо, которое хранила у себя слишком долго, чтобы не узнать его или спутать с другим. Палец Арьяна на снимке объят подлинной печаткой с вытесненной на металле змеей и глазами-рубинами, олицетворяющей фамильный герб датского рода Остен. Как оно могло оказаться у Арьяна, если в последний раз я видела его у Джамаля? Ответ напрашивается сам собой — мой муж собственноручно передал настоящему наследнику древнюю фамильную реликвию, что по праву принадлежит Арьяну.

Но как такое возможно? Наследник Анмара — Джамаль! Он сам сказал мне об этом… хотя, нет, стоп. Не говорил. Прямо он никогда не говорил мне об этом. Он лишь заставил меня поверить в это. Я ни в чем уже не уверена, не удивлюсь, если сказанное в новостях — правда, и Арьян действительно является настоящим сыном Малики. Или же и здесь скрывается подвох и тщательно разыгранный для общественности спектакль?

— Ты можешь пояснить мне хоть что-то из этого репортажа? — тяжело дыша, словно грудь переполнена камнями, интересуюсь я, ощущая острую потребность в бутылке воды или ведре с разведенным успокоительным.

— Обо всем по порядку, Рика. Только, прошу, успокойся. Ты вся дрожишь, — замечает отец, вновь приобнимая мои сотрясающиеся плечи и выключая кондиционер — словно отсутствие сквозняка сейчас мне поможет. — Когда ты пропала, оставшись без защиты операционной группы полгода назад, я не находил себе места. Винил во всем себя, не представлял, как буду жить, если тебя не найдут, или найдут… — он нервно сглатывает, на мгновение зажмурившись. Подталкиваю отца в бок, призывая продолжить свой монолог, и он немедля исправляется:

— Смит кормил меня фразами, что «все в порядке» и «под контролем», что он «знает, что делает» — но меня такие ответы не устраивали. Я продолжал съедать себя, не верил, что впутал в подобное дело собственную дочь, подарил тебе такую жизнь, завербовав в агенты. В самый переломный момент. когда внутренние отчаяние и ощущение бессилия стали невыносимыми. со мной связался генерал Амин Башар. Он убедил меня в том, что без совместного сотрудничества ты не вернешься домой живой, и вынудил меня работать на него. «Вынудил» — не совсем подходящее слово, Рика. Выбора нет, когда на кону стоит жизнь любимой дочери, — продолжает отец, на мгновение пряча лицо в обожжённых ярким солнцем Анмара ладонях.