Мактуб. Принц Анмара

Если она трахается с ним, я ее убью. Не сразу. Мысль о том, что, возможно, прямо сейчас Эрика ублажает принца, рисует в голове тошнотворные образы. Неконтролируемая, бессильная и бесполезная в данный момент ярость заставляет стискивать челюсти, от напряжения ломит скулы, сердце отбивает барабанную дробь. Гребаное богатое воображение не всегда играет мне на руку. Опустив руку на колено, я непроизвольно сжимаю пальцы в кулак и вздрагиваю от резкой боли в травмированной ладони. Звон монеток и бодрые ритмы вызывают внезапный приступ раздражения. Подняв голову, я встречаю горячий многообещающий взгляд Аиды. Никогда не смогу представить агента Доусон в подобном образе, даже использовав все свое пресловутое воображение. Она станцует для меня только под дулом пистолета, при этом не забывая плеваться ядом. Но даже в этом случае я буду сходить с ума от бешеного желания подмять ее под себя и трахать без остановки, пока злобное шипение не сменится умоляющими стонами.

— Хватит, — резко бросаю я. Ида озадаченно хмурится, улыбка сползает с красивых губ, и она останавливается, растерянно хлопая ресницами. — Выключи музыку, — требую я, и она беспрекословно выполняет приказ.

— Тебе не понравилось, сайиди (с араб. мой господин)? — мягко спрашивает она, не выказывая своей обиды и удивления. Обычно Аиде удается быстро и легко снять мое внутреннее и внешнее напряжение. Не только танцами, разумеется. Но сегодня ее особые таланты меня оставили безучастным.

— Ты была восхитительна, Ида. Я просто немного устал, — уклончиво отвечаю я. Неторопливо и грациозно приблизившись, она присаживается на край кровати и, протянув руку, запускает пальцы в мои волосы.

— Я могу сделать тебе массаж. Помогает от усталости и головной боли, — взгляд стальных глаз обеспокоенно изучает мои черты. — Или приготовить расслабляющий травяной чай.

— Ты очень заботлива, Аида, — подушечки ее пальцев находят пульсирующий источник боли в висках. С удивлением замечаю, как неприятные симптомы стихают под массирующими легкими касаниями. Закрываю глаза, позволяя искусным рукам Аиды продолжить начатое.

— Мы с Лейлой очень любим тебя и волнуемся, — придвинувшись ближе, приглушенно воркует она, обдавая меня теплым дыханием. Она пахнет розой, и невольно этот армат навевает воспоминания совсем о другой женщине и прикосновениях моей кисти, смоченной в розовом масле, к скованному обнаженному телу. Скоро у нас появится возможность повторить пройденный урок. Эйнин заслужила небольшую взбучку.

Небольшую — это мягко сказано. Надеюсь, у нее есть логическое объяснение сотрудничеству с Искандером аль-Мактумом. Немыслимо… О чем, Шайтан меня побери, я думаю? — Ты сам не свой после ранения. Нас тревожит твое состояние, Джамаль-джан (с араб, Джан — душа, жизнь). Если тебя что-то тревожит, то ты можешь обо всем рассказать своей Аиде, — ее пальцы неспешно спускаются на бордовый шрам от пули на шее.

— Я не любитель разговоров, — отзываюсь сухо, ощущая растущее внутри раздражение.

— Ты мог погибнуть, Джамаль, а сейчас ведешь себя так, словно ничего не случилось. Не стоит все держать в себе, любимый. Мы с Лейлой едва с ума не сошли, пока нас держали в неведении. Но Аллах милосерден, он услышал наши молитвы, и ты снова с нами, но.

— Ида, сделай лучше свой чай, — резко обрываю жену, перехватывая ее запястье и отводя в сторону.

— Я снова что-то сделала не так? — в распахнутых глазах мелькает искреннее недоумение. «Все не так, Аида». Но дело не в ней, мысли о другой женщине приводят меня в обжигающую ярость.

— Ты становишься так же болтлива, как и Лейла.

— Ты несправедлив к ней, — Аида неожиданно вступается за первую жену.

— Вы не виноваты в моем настроении, — смягчившись, объясняю я. — Ни ты, ни Лейла. Поэтому прекрати пытать меня. Я уверен, что это проделки одной любопытной и ревнивой красавицы, которая наверняка стоит под дверью, пытаясь подслушать, о чем мы говорим.

— Ты считаешь, что я не способна заметить, что мой муж изменился? — теперь она выглядит обиженной. — Что его что-то гнетет, он почти не бывает дома, не уделяет нам внимания, не проводит ночи в постели с собственными женами.

— Ты забыла, Аида, что я несколько месяцев назад получил сложнейшие ранения, из-за которых не могу полноценно заниматься профессиональной деятельностью. Я архитектор, а, чтобы работать с чертежами, нужны обе руки, и это чертовски огорчает меня.