Малабарские вдовы

Растом нашел Мумтаз квартиру в прекрасном новом здании на Непеан-Си-роуд. К ней часто заходила сестра Танвьер; при этом Мумтаз считала, что пока сестре переезжать к ним не стоит, поскольку айя Тайба живет с ней и прекрасно справляется со своими обязанностями. В той же квартире ночевали Фатима и Зейд, выполняя мелкие поручения после уроков в школе.

Дамы заказали блюдо дня – ягнятину с грибами, к нему рисовый пилаф и мороженое, – а после этого Первин раскрыла портфель. Каждой она передала документы, где описывалось распределение наследства, оставленного Фаридом. Разия молча читала английский документ, Мумтаз озадаченно взглянула на Первин.

– Вы не могли бы мне сказать, что здесь написано? – спросила она.

– Во-первых, что я заплатила все долги кредиторам, так что по этому поводу волноваться не о чем, – начала Первин. – Что касается вашей доли, вы с Разией получите по семь тысяч триста рупий каждая. Кроме того, каждая из вас имеет право на небольшой процент прибыли с текстильной фабрики Фарида, если дела там опять пойдут хорошо.

– Кстати, я не хочу забирать землю и фабрики в единоличное владение, – вставила Разия. – Хочу, чтобы они обеспечивали будущее всех детей.

– Понимаю вас, – кивнула Первин. – Но если вы хотите быть уверенной в благополучии своей дочери, землю следует записать на ваше имя – тогда фирма будет каждый год выплачивать вам деньги за аренду. Важно отделить стоимость земли и стоимость фабрики друг от друга. Если фабрика закроется, вы сможете продать землю, а деньги от продажи передать Амине.

Разия обдумала слова Первин, кивнула.

– Те же деньги можно использовать в помощь вакфу. Мне это представляется разумным. Вы составите соответствующие документы?

– Прямо завтра. – Первин снова посмотрела на Мумтаз. – Главный актив пока не реализован. Я имею в виду бунгало. Оно принадлежит в долях вам, Разие-бегум, а также Джум-Джуму и девочкам. Определенная доля причитается и Сакине-бегум.

Разия поморщилась.

– Думать противно, что придется делиться и с ней, и я считаю наказание всего лишь в год тюремного заключения неоправданно мягким. Я не скорблю о гибели Мукри, но никогда не прощу ей того, что она пыталась убить мою единственную дочь.

Первин помолчала, думая о том, как рухнул мир Сакины, – а с ним улетучился и ее здравый смысл. Теперь она, скорее всего, до конца жизни будет жить с родителями – если только они не найдут ей жениха, которого не испугает срок за убийство.

– А что вы слышали про Насрин, Ширин и Джум-Джума? – поинтересовалась Мумтаз. – Я не могу их забыть. Они мне как родные.

– Они здоровы, растут под присмотром бабки и деда, – ответила Первин.

– Если это разрешено, я бы съездила к ним вместе с Айшей. Хочу, чтобы она познакомилась со сводными сестрами, – сказала Мумтаз.

– Я думаю, они будут вам очень рады. – Первин уже дважды побывала в Ауде – хотела убедиться, что у девочек все неплохо. – Возвращаясь к вопросу о бунгало: как вы хотите с ним поступить?

– Мне кажется, стоит его продать, – высказалась Разия. – Мумтаз со мной согласна: с ним связано слишком много дурных воспоминаний, мы не хотим туда возвращаться.

– Да и зачем нам опять жить за джали? – добавила Мумтаз, содрогнувшись. – Я мечтаю всю оставшуюся жизнь смотреть в нормальные окна.

– Как вам известно, по нашим законам о наследстве большая часть недвижимого имущества принадлежит детям, – сказала Первин. – Дети – ваши и Сакины – совместно унаследовали более восьмидесяти процентов. Если вы хотите продать бунгало сейчас, а не ждать, когда дети вырастут и смогут принять самостоятельное решение, нужно получить так называемую привилегию.

– Что такое привилегия? – испуганно спросила Мумтаз.

– Это значит, что судья даст разрешение нарушить закон ради благого дела, – пояснила Первин. – Чтобы получить привилегию на незамедлительную продажу недвижимого имущества, нужна санкция родственника-мужчины. Я уже разговаривала с двоюродным братом вашего мужа, Мухаммадом, – он теперь руководит текстильной фабрикой. Судя по нашим беседам, из него получится надежный и чуткий распорядитель.

– А вы уверены, что он не отберет у нас деньги? – Мумтаз бросила на Первин настороженный взгляд. – Он ведь может поступить так же, как и мистер Мукри.

Разия ласково улыбнулась Мумтаз.

– Мы с ним встретимся, и зададим ему все эти вопросы, и только потом позволим Первин-биби действовать дальше. Кроме того, нужно, чтобы он зафиксировал все свои намерения в письме.

– Ничего себе! Из вас получился бы отличный юрист! – восхитилась Первин.

Мумтаз моргнула.

– Какая умная мысль! Разия, ты правда согласна сходить со мной на эту встречу?

– Разумеется. Кстати, отказаться от пурды оказалось совсем не так трудно, как я думала раньше, – заметила Разия, обводя взглядом оживленный зал – вид у нее при этом был очень уверенный. – Амине нравится приглашать меня к себе в школу и показывать разные городские достопримечательности. Никто нас пока не обижал. Полагаю, все знают, что я мать, и поэтому относятся ко мне с уважением.

– Как оно и должно быть, – заметила Первин.