Малая Родина

У нас сейчас произошла на самом деле жесточайшая катастрофа, которая заключается в том, что люди перестали работать, перестали отвечать за себя. Давайте посмотрим, чем занимались местные крестьяне северных деревень в прошлом. Это является одним из способов поиска возможных путей развития, но далеко не единственный. В деревнях, например, Красноборского района вот что делали: торговали, охотились, выделывали кожи и шкуры, катали валенки, изготовляли экипажи, изготовляли сани, кошёвки, изготовляли санки, производили кирпич, изготовляли гармошки, изготовляли кушаки, плели лапти, плели корзины, изготовляли рамы, лудили посуду, делали глиняную посуду, гнали смолу и деготь, клали печи, поставляли дрова для пароходов, занимались рыболовством, занимались продажей скота, занимались кузнечным промыслом, скорняжничали, шорничали, делали упряжь, занимались извозом, шили сапоги, шили на продажу одежду, изготовляли деревянную посуду, изготовляли гончарную посуду, делали лодки, сплавляли лес, плели из соломы шляпы, плели из бересты различную утварь, занимались бондарным промыслом, заготовляли ягоды и грибы для продажи, столярничали, плотничали, пилили лес на доски.

Многие из этих ресурсов могли бы быть задействованы в деревне и в настоящее время. На «Круглых столах» участниками совещания выработаны пожелания, которые направлены на возрождение северных деревень. Работа предстоит очень трудная. В первую очередь, надо найти единомышленников и определить ожидание, что и как решать:

– узнать, как создавать общину,

– поделиться с людьми опытом,

– найти аргументы для работы с людьми,

– как вернуть веру в возрождение деревни,

– как жить в лесных поселках,

– как организовать эту работу на практике,

– как организовать сбыт продукции крестьян,

– источники финансирования.

Деревенская дорога в никуда…

Многие деревни, в том числе и Новошино, возвратить невозможно, так как нарушена вся инфраструктура, люди ушли в другие края, многие дома стали не пригодны для жилья, поля и сенокосы заросли лесом, отсутствует дорога от центра и летом, и зимой.

Может быть, начать возрождение деревни с возможности заготовки леса, осуществлять его мелкую переработку: пилить доски, строительный брус, строить дачные дома и бани для продажи дачникам городов. Установить пилораму. В этом направлении должно быть принято волевое решение власти. Сегодня лес рубят варварски, не соблюдая элементарных норм Лесного кодекса, причём рубят посторонние люди (это, прямо скажем, бандитские методы вырубки леса). Организаторы этого «производства» имеют соответствующие лицензии (кто же их выдает?), платят соответствующие налоги (куда?), кроме дорожного налога (дороги-то уродуют они), практически имеют все документы (кто их выдает?). Мне известно, что власти пытались установить шлагбаум для контроля вывозимого леса из района. Однако прокуратура района встала на защиту этих «лесозаготовителей», мол, у них все документы в порядке, и законов они не нарушают. Вот так вот. Генеральный прокурор России докладывал президенту страны об этой ужасающей проблеме. Президент поручил генпрокурору подготовить специальные предложения по этой проблеме, и будет дано поручение правительству страны о наведении порядка в лесной отрасли. Посмотрим, как будет решена важнейшая государственная задача.

Дорога в никуда

В России за 20 лет исчезло 20 тысяч населенных пунктов. На фоне стремительного обезлюдения деревень власть заговорила о необратимости этого процесса: мол, помочь деревням невозможно, несмотря на любые инвестиции. Это не так: в стране наработан опыт возрождения русской глубинки при копеечных вложениях, а каждый рубль окупается в 20 раз. Но власти не спешат изучать и распространять этот опыт. Ведь на нем особо не заработаешь в отличие от создания показушных деревень и освоения бюджетов на «развитие села».

К сожалению, члены федерального правительства не верят в возрождение деревни. В 2011 году Минэкономразвития заявило, что бюджетная поддержка малых и средних городов и деревень неэффективна, а их убывание непреодолимая глобальная тенденция. Почему? Министр привела оценки «некоторых экспертов», считающих, что поддержка бесперспективных деревень обходится стране в 2–3 % экономического роста ежегодно.