Мальчик А

Элизабет перевернула страницу у себя в блокноте, чтобы новая история началась с нового, чистого листа.

Р как в Pictures Тогда и сейчас

Кот Мрамрик урчит у Джека на коленях. Они с Келли смотрят очередную серию «Саги о Форсайтах». Джек не любитель затянутых душещипательных сериалов. Они слишком занудные, и вообще, как любил говорить Асендадо, их снимают для пожилых теток в глубоком климаксе. Но ему хорошо и приятно сидеть вместе с Келли в гостиной, чесать кота за ухом и пить пиво. В будние дни, вечером после работы, он позволяет себе разве что пару банок. Он понимает: спиваться нельзя. Вчера он познакомил Ракушку с Келли. Похоже, они сразу же подружились. Все замечательно в этом прекрасном мире, пока по телику не начинаются новости.

От боя курантов в начале выпуска новостей у Джека всегда замирает сердце. Они бьют слишком громко, слишком сильно и слишком безлико. Именно из новостей Джек впервые узнал, что Суд Европейских Сообществ отклонил его апелляцию. ВВС удалось дать информацию в эфир, прежде чем адвокат дозвонился в колонию. Европа не значит для Джека вообще ничего: просто какое-то место, такое же далекое и абстрактное, как и фоновая фотография здания парламента за спиной у ведущего. Этот ведущий в каком-то смысле и сам — национальное достояние, седой импозантный мужчина, бывший известный политик, что называется, честный маклер, вещает британцам о том, что «пора объявить беспощадную войну аморальности, губящей общество». После Джона Крейвена[33] Джек не доверяет теленовостям.

Следующий эпизод посвящен войне на Балканах. В кадре — тела погибших. Дальше следует кризис на Ближнем Востоке. Странно, что все это называется «новостями». Какие же это новости, если все повторяется изо дня в день, наподобие однообразных сюжетов американских полицейских фильмов. Только в фильмах напарники — абсолютно разные люди, которые поначалу категорически не переваривают друг друга — в конце непременно подружатся. В жизни так не бывает. В жизни люди как убивали друг друга, так и убивают. Люди, у которых, казалось бы, так много общего.

— Только что в студию передали сообщение, — говорит ведущий с выражением крайней серьезности, которое обычно приберегают для сообщений о трагедиях в Великобритании. — Зверски избитый молодой человек поступил в больницу в крайне тяжелом состоянии, а его дом был сожжен членами так называемого «комитета бдительности», в результате ошибочного установления личности. По сообщению нашего корреспондента в Ноттингеме, пострадавший, молодой человек двадцати трех лет, недавно поселившийся в этом городе, был очень похож на искусственно состаренную фотографию недавно выпущенного на свободу единственного из оставшихся в живых малолетних убийц десятилетней Анджелы Мильтон. Фотография была опубликована в газете «Новости со всего света». Комитет по рассмотрению жалоб о нарушении журналистской этики по-прежнему решает вопрос, не явилась ли публикация фотографии грубейшим нарушением руководящих принципов работы СМИ. И еще не известно, не повлияет ли случай в Ноттингеме на их решение.

— И в заключении… — говорит ведущий, но Джек уже ничего не слышит. Он вдруг понимает, что его пальцы вцепились в шесть Мрамрика, словно сведенные судорогой. Кот не выказывает недовольства, но уже не урчит, и смотрит на Джека тем же свирепым горящим взглядом, каким смотрит обычно на всех и вся. Джек опускает кота на пол, встает и выходит из комнаты якобы в туалет. Каждый шаг дается ему с трудом, потому что все его мысли сосредоточены сейчас на том, чтобы держаться естественно. Он закрывается в туалете и тяжело оседает на пол. Как это все-таки тяжело, когда ты живешь не один. Надо все время следить за собой. Но этот случай, с тем парнем из Ноттингема, лишний раз подтверждает, что все эти предосторожности — не зря. Ему действительно следует остерегаться, чтобы не выдать себя. Но сколько на это уходит душевных сил! Джек уже не уверен, что этих сил хватит, чтобы выстоять до конца. Не сломаться. Хотя, с другой стороны, а что еще остается? Выбора у него нет. Вернее, выбор есть. Тот, который последний.