Развитие пушек шло, но крайне медленно. Создалась парадоксальная ситуация, именно промышленность была локомотивом прогресса, а не война. В Империи и Республике человеческий труд был крайне дешев, поэтому машины и механизмы были редки. Фил помнил, чего ему стоило внедрить в Баронствах самую прогрессивную, как он думал, систему добычи золота. И то, лишь потому, что рабочих рук в Баронствах катастрофически не хватало. Теперь, очутившись в Доминионе Фил увидел, что существуют гораздо более эффективные технологии и оборудование. На занятиях в лицее Фил видел рисунки и схемы примитивных паровых машин для добычи золота и серебра. А вот устройство плотин было доведено до совершенства: вода льется – и мелет, толчет, пилит, кует и откачивает воду. Фил с удивлением узнал, что одна водяная мельница приходится в Доминионе на десять-пятнадцать сельских хозяйств.
Единственное, что удивляло, это использование в паровых машинах дров, а не угля. С одной стороны месторождения золота в Доминионе были в горах, где много дармового леса, с другой стороны везти в горы уголь было крайне дорого. Главной причиной скорее всего было низкое качество угля. В металлургии, насколько помнил Фил из школьной программы, применялся антрацит.
Фил всерьез задумался о замене дров на бурый уголь, но ему нужен был стартовый капитал не менее миллиона золотых. В Баронствах доля Фила давно переросла пять миллионов золотых, но перевод крупной суммы денег из Баронств в Доминион означал мгновенную информацию для всех заинтересованных особ о месте расположения Фила. Этого он стремился избежать. Несмотря на солидное финансовое положение, Фил оставался мелкой фигурой по сравнению с принцессой Джу.
– Фил, ты сегодня на всех лекциях сидишь задумчивый. О чем ты мечтаешь целый день? – заинтересовалась Мисс.
– Пора повторить поход в бар. Пьянка, драка, сломанный зуб. Но как посмотрю на Графиню, желание пропадает.
– Ей бы уменьшить дозу спиртного. Выгонят из лицея, мать карманные деньги давать перестанет. Она у Графини инженер на золотом прииске. Мечтает, что дочка станет инженером. Но Графиня покатилась по наклонной, пьянки и драки. Мать в Мокко бывает редко, надзора за дочерью нет никакого, – начала выкладывать подноготную принцесса.
– С тобой тоже всё примерно ясно. А Тося как к вам, оторвам, прибилась? За компанию? Все пьют, и я пью, все дерутся, и я хожу с побитой мордой?
– Я не оторва! – Мисс отвернулась и замолчала.
– Ты не оторва, – согласился Фил и сделал паузу. Мисс улыбнулась, а Фил продолжил, – Ты только учишься… на оторву.
Принцесса изо всех сил ударила Фила по печени и опять отбила себе руку. Она задрала Филу рубашку, убедилась, что кольчуги нет и покачала головой.
– У тебя стальные ребра и каменные мышцы. Обидно.
– Домой придем. Я специально расслаблюсь, ты меня ударишь по печени, мне будет очень больно и я заплачу. Договор?
– Так будет совсем глупо. Ты можешь открыть свой секрет. У нас одинаковый рост и вес. Моя правая рука толще твоей, я с раннего детства тренируюсь с саблей. Почему ты вдвое сильнее меня?
– Хорошо. Только не говори никому. Во-первых, я старше тебя на пять лет, следовательно дольше тренируюсь. Силовые тренировки увеличивают и количество мышечного волокна, и их поперечное сечение. Во-вторых, количество мышечных волокон обусловлено наследственными особенностями.
– То есть, если выкинуть твоё желание показаться умным, тебе повезло с твоей мамой и бабушкой.
Вечером Фил снова готовил фрикадельки, но принцесса начала брюзжать, что они ей надоели.
– Завтра я веду тебя в ресторан. У меня есть сто золотых. Будет глупо экономить на желудке.
– Сколько же в Мокко стоит поход в ресторан на двоих? – спросил Фил, демонстрируя неосведомленность.
– Я знаю место, где нас вкусно накормят за один золотой. Там поёт мужчина с таким бесподобным басом. Небывалая редкость.
– Хорошо. Завтра слушаем бас. Сегодня как? Фрикадельки будешь?
– Я съем пирожки. Булочная еще открыта, сбегай, купи мне с яблоками, сливами, курагой, медом, крыжовником, клюквой, малиной и парочку пирожков с мясом, луком и яйцом.
– С творогом не брать?
– Бери. Три штуки.