Мальчик из контейнера

— Больше никого нет?

— Племянник и племянница, в одной квартире живем. Он заканчивает в следующем году.

— Подождали бы и его, куда было спешить, — улыбнувшись, сказал Любимов.

— Как-то не подумали, — в тон ответил Коля.

— Мне некого было ждать, и меня некому тоже, — вздохнув, произнес Сашка. — Один как перст. Кстати, ты не знаешь, почему так говорят? Если перст — палец, то их десять. В крайнем случае, пять рядышком.

— Может, их отрубили? Оставили один, чтобы дорогу путнику показывать.

— Скорей всего, чтобы в носу ковыряться. Откуда ты?

— Из Липецка.

— Надо же, — удивился Сашка. — Мой родитель там переучивался на новый тип самолета, и мы с мамой ездили к нему.

— Давно это было?

— Лет десять назад. А что?

— Нет, ничего. Я просто так спросил. Отец летает?

— Поперли только так! — с подъемом в голосе произнес сын генерала, которого поперли из армии.

— Готового летчика поперли, а тебя вместо него планируют?

— Кто их поймет, что они планируют. Скорей всего, что ничего не планируют. Папашка советист — этим все сказано. Гэкачэпист, слыхал о таких? Враг номер один! Им же нужны свои слуги и защитники. Пенсия у него теперь такая, что без любимого кофе обходятся. Жили мы втроем на одну курицу в неделю! Вот так!

— А почему ты пошел им служить? — Коля, прищурясь, посмотрел на Любимова.

— Папаша настоял. Говорит, это ненадолго. Скоро смоет всю эту шелуху, и опять будет сильное государство, которое должна защищать хорошо обученная, высоконравственная армия.

— Так будет?

— Родитель надеется.

— А ты?

— Не очень.

— Ну, тогда бы «не ходил ты, Ванек, во солдаты»!

— Я и не хотел. Им, родителям, по слабохарактерности уступил. Я хотел стать архитектором. Изобрел бы свой Нотр-Дам и почивал на лаврах. Через тысячу лет туристам бы рассказывали, что построен сей чудо-храм по проекту великого зодчего по имени Александр сын Валентинов, а фамилия его Любимов. Вот так. Теперь же, если не зароюсь носом в землю, отслужу свое и пойду сторожем на стоянку автомобилей — больше никуда таких не берут, и буду в красивой летной куртке бродить по территории гаражей и материться на нерадивых гаражников или как их там. А у тебя как получилось, что ты ударился в воздухоплавание?

— У меня папа тоже был летчик. Разбился.

— Вот видишь! — Сашка помотал головой. — Бьются они, сталинские соколы! Ты-то хоть знаешь, почему падают летательные аппараты?

— Н-ну…

— Ладно, не мычи. Открою секрет. Потому что они тяжелее воздуха.

Коля шутки не понял и воскликнул:

— Да они же все такие!

— Потому и могут все биться! — утвердил закон падения летательных аппаратов на землю Любимов и предложил пройтись до буфета, пропустить одну-две чарки лимонада.

У ларька была очередь из желающих утолить жажду, охладиться мороженым, перекусить бутербродом. За стойкой буфета молодая краснощекая дивчина, у нее такая же помощница, они в постоянном движении, от этого их аж пот пробрал. Глаза хоть и усталые, а блестят озорно.

— Нам по бутерброду с черной икрой, — сказал Сашка буфетчице, когда подошла их очередь. Такой заказ удивил буфетчицу.

— У нас нет икры, — сказала она, расширив зрачки.

— Всю съели уже? — допытывался Сашка.

— Ее совсем не было. Откуда вы взяли?

— Ну, тогда баночку кабачковой, — пошел на уступки Сашка.

— И кабачковой нет!

— Да, чего только у нас нет! — констатировал факт Сашка. — Два мороженых и две бутылки лимонада.

Коля и Сашка с этой встречи, несмотря на разницу во взглядах на профессию летчика и на жизнь вообще, сошлись и были часто друг подле друга.

Вечером, возвращаясь после кино, куда они ходили с Гришей, Кира вынула из почтового ящика письмо и припустила бегом, через ступеньку, домой.

— Мама! — закричала она от порога, — от Коли письмо!

Валентина Ивановна побледнела. Казалось, с чего бы бледнеть: письмо ждали давно, ждали всяких сообщений, и хороших, и не очень — дело-то непростое, поступить в летное училище. Вышли в коридор и Лиза с Толей, прибежала Васюта с распущенной косой.

— Читай! — вдохнув-выдохнув, распорядилась Валентина Ивановна.

— О, какое длиннющее! — воскликнула Кира, вскрыв конверт.

— Читай, что у него там? — торопила Валентина Ивановна.

— «Здравствуйте, дорогие мама, Кира, Лиза, Толя, Васюта! Сразу сообщаю, что я поступил в училище, вчера принимали Присягу, теперь я настоящий солдат…

— Как — солдат? — не понял Толя. — Он же курсант?

— Да это так он, — махнула рукой Лиза. — Что теперь он, как и все военнослужащие, имеет права и обязанности.

— Читай дальше, — кивнула Валентина Ивановна.