Мальчик, который рисовал тени

На следующей странице крупным планом был нарисован мертвец. Вылезшие из орбит бирюзовые глаза с черными дырами зрачков. Рот раскрыт, язык вывалился. Тут, похоже, юный художник дал волю воображению и изобразил язык длиннее, чем тот мог быть на самом деле. На лбу лиловела шишка, очертаниями напоминающая чье-то злое личико.

– Ты уверен, что на полу была кровь?

– Да. Наверное, ее смыли, но она там точно была. Круглые капельки.

– Герр Браун и правда был в халате или ты дофантазировал?

– Я нарисовал все, как было на самом деле. Доктор был в халате. – Йоиль ткнул пальцем в рисунок. – Точь-в-точь привидение.

Мальчик взял альбом и нашел другой рисунок: клубок ярко-синего цвета.

– Что это? – Гуго повертел лист под лампочкой, свисавшей на проводе с потолка.

Освещение в комнате было тусклым из-за забитых досками окон – сквозь щели почти не проникал солнечный свет.

– Запах доктора Брауна. Вернее, один из запахов, – подумав, уточнил Йоиль.

Гуго растерянно улыбнулся. Сам он не почувствовал никакого особенного запаха, но это еще ничего не значило. Многие яды разлагаются быстро.

– Любопытно. Расскажи-ка подробнее.

– Вот этот синий – это запах одеколона. – Йоиль похлопал ладошкой по рисунку. – Хороший запах, так душатся люди, когда идут в театр или гулять.

– А этот серый? – Гуго показал лист оттенка снеговых туч.

– А этим пахло у него изо рта. Странный запах, сразу горький и сладкий. Я уже где-то чуял такой, только не помню где.

Гуго словно током ударило. Разряд пробежал от затылка до поясницы. Вновь перелистав рисунки, он добрался до портрета Брауна. В глазу доктора Йоиль нарисовал собственное отражение: дотошность истинного художника.

– Попробуй вспомнить. Герр Менгеле говорит, у тебя прекрасная память, это и по рисункам видно. Где ты мог прежде чуять такой запах?

Йоиль, болтая ногами, с грустным видом уставился в потолок.

– В Биркенау, – наконец выдавил он. – На прошлой неделе дядя Менгеле возил меня к сестрам-близнецам из Италии, они отказывались говорить со взрослым переводчиком. Там пахло так, словно что-то жарили…

– То есть ты нарисовал вот этот запах?

– Нет. Мы поговорили с близняшками, а потом дядя Менгеле отвел меня на склад выбрать штаны взамен тех, что были на мне. На складе сидела женщина, она разбирала волосы по цветам. Когда я проходил мимо, почувствовал необычный запах, горький и сладкий.

– От доктора Брауна пахло им, да?

– Да.

Гуго взял трость, поднялся. Постукивая кончиком по полу, прошелся туда-сюда по узкой, затхлой комнате. Сердце сильно забилось, пульс отдавался в ушах, желудок сжался. Кажется, Гуго нащупал путеводную нить.

Один его друг, работавший на заводе «Дегеш», рассказывал, что комендант Аушвица заказал крупную, почти пять тонн, партию пестицида «Циклон-Б» для борьбы с паразитами. Если те волосы сбрили с женщин, зараженных вшами, то, вероятно, их обрабатывали синильной кислотой.

– Скажи, а этот запах, случайно, не похож на запах горького миндаля?

– Точно! Горький миндаль! – обрадовался мальчик. – Мама делала торт с горьким миндалем и миндальные печеньки!

Итак, цианид. Соль синильной кислоты, сильный яд, обладающий тем же запахом, что и «Циклон-Б». Запахом горького миндаля.

– Отравление цианидом вызывает своего рода биохимическое удушье, – произнес Гуго – не для маленького Йоиля, конечно, а рассуждая сам с собой. – Зрачки при этом резко расширяются. Ты знал Сигизмунда Брауна?

– Да.

– По-твоему, он был умным?

– Думаю, да.

– Хитрым?

– Наверное.

Разумеется, таким он и должен был быть. Умным, проницательным. Сразу понял, что, если не оставит записку, никто ни о чем не догадается, сочтут его смерть естественной. Как и то, что записку нужно зашифровать, дабы не встревожить убийцу.

– Почему ты нарисовал свое отражение в глазах Брауна? – спросил Гуго, чувствуя, что его догадки обретают форму.

– Потому что они были похожи на зеркала.

– То есть очень большие и темные?

– Да.

– Хорошо… – Довольный Гуго погладил мальчика по голове.

Браун был врачом и знал латынь. На латыни слово pupilla означает не только зрачок, но и куколка, ведь человек отражается в глазах другого именно как крохотная кукла. Выходит, Браун знал, что его хотят отравить цианидом? Гуго опустил взгляд на Йоиля:

– Ты дотрагивался до тела в ту ночь?

Ребенок съежился, точно его застали за воровством варенья на кухне.

– Йоиль, я просто хочу узнать, было ли тело твердым.

– Как деревяшка.

– Такое окоченение называется rigor mortis. У тебя на рисунке часы показывают одиннадцать вечера. Ты в это время его нашел?

– Да.

Гуго прикинул в уме. Получалось, доктора убили минимум за три часа до обнаружения, то есть около восьми. Именно столько времени требуется мускулам, чтобы напрячься и сделаться похожими на деревяшку.

– Расскажи мне о призраках, – попросил он. – Что ты о них слыхал?

Йоиль вздернул подбородок и сел прямо.

– Я тут единственный, кто их не боится. Девочки с первого этажа верят, будто в нашем блоке водятся призраки. Ночью они часто слышат вздохи, стоны, всхлипы и плач, понимаете? Но я-то знаю, кто там стонет.

– И кто же?

– Люди, которые занимаются всякими взрослыми штуками.