И так из в года в год, проходил каждый день простой рабочей семьи, от заката до рассвета родители трудились, работали, а дети учились, потом вырастали и точно также шли работать туда куда придется. В двух словах: ничего интересного. Конечно у них были дни рождения, семейные праздники и праздники труда и далее тому подобное, но самое главное, что тридцать первое декабря считался простым рабочим днем и про празднование нового года, деда мороза, снегурочки, подарки, красочную елку и хороводы никто к сожалению не знал, а если и знали то скрывали в самом потаённом секрете. Все так и было до одного очень интересного момента…
«Сон»
Однажды темной ночью, когда погасли все огни в округе, лишь освещали улочки тощие столбы, мороз ударил улицу и раскрасил все оконца в узоры и пейзажи, а падающие с неба хлопья укутали всю землю толстым белоснежным одеялом. Уже как пол часа погас торшер у мамы с папой в комнате, а Вовка вовсе захрапел, читая книгу перед сном. Казалось, спит весь дом, но нет, в ту ночь никак не мог уснуть Иван. Он с боку на бок, там снова поворот и ноги прямо и наискосок, закроет глазки, они сопротивляются уставятся в окно, а там темно и снова поворот, но что не делай, а спать ему все не хотелось. Решил тогда Иван лечь головой к окну, а ножками на дверь. Хотите верьте, хотите нет, но через пять минут он медленно глаза закрыл и тихо, так медленно в свой сон поплыл…
Сквозь дремоту слышит голос наш юный мальчуган, такой приятный, взрослый, чуть с хрипотцой и очень громкий:
– Иван! Иван… Вставай! Вставай!
Немного повертевшись, накрылся с головой. А голос та упрямый, все звал и звал и с каждым разом все становился громче, громче:
– Кому говорят?! А ну сейчас же вставай со своей постели, ленивый мальчишка.
Тут Иван испугался, открыл глаза и осторожно начал высовываться из-под теплого одеяльца, а тут такое: стоит его кровать средь чащи снежного леса, вокруг гуляют звери, а елки высятся все ввысь, вот-вот дотянутся до неба и снег все падает неспешно, сугробы, ветер зимний. «Что за место? Где же я?» – Воскликнул Иван, испугался, снова накрылся теплым одеялом, зажмурился крепко, открывает и ничего не происходит. Вокруг все также снежно, а белки скачут по его кровати, олени бегают трусцой. И смотрят пристально все на Ивана, прямо как на экспонат, вот-вот сейчас заговорят. Вдруг голос тот, стал снова звать:
– Ну, Иван! Готов?
– К чему готов?
– К новому году, конечно, к чему же еще?
– Простите дяденька, но я не знаю, что такое новый год, да к тому же мама мне запрещает разговаривать с незнакомцами, а я маме говорю, что ведь нужно с ними познакомиться, чтобы они стали знакомыми. Но все же простите дяденька…
– Ты-тс! – Оборвал грозный голос. – Я тебе не дяденька, а дедушка!
– Дедушка?! – Удивился Иван. – Какой дедушка? А дяденька…
– Ты-тс! Какой? Какой? Мороз! Дедушка Мороз, такс прозвали меня, когда-то очень преочень давно.
– Дедушка Мороз! А где вы? Можно на вас посмотреть. Уж очень любопытно мне…
Из-за сугробов, из-за елей, из потока белых хлопьев и мерцающих огней в красной шубе, двухметровый, бородатый и серьезный вышел Дедушка Мороз. Лучик солнца осветил крупное его лицо, засверкал весь на свету и расправил плечи шире, вдруг взмахнул он посохом волшебным и раздался взмах радугой цветной, а из рукавов объемных с белой бахромой вылетели птицы, зачирикали, закурлыкали, замахали крыльями и тончайшим голоском, вдруг запели песню: