Мальчик-зомби

– Она высосала наши мозги через трубочку, – папа вытянул перед собой руки. – Сделала нас частью своего легиона живых мертвецов.

Он просто шутил. Ник облегченно выдохнул.

Мама ткнула папу в спину:

– Ну дурачок же. – Закатив глаза, она обернулась к Нику: – Если не считать того, что мне пришлось спать на ужасно неудобном матрасе, пока твой отец храпел, как мусоровоз с заевшей передачей, вчерашний вечер прошел совершенно обыденно. А что? С тобой произошло что-то странное? Я уснула за чтением и не слышала, как ты вернулся в дом. Ты же не спускался в подвал?

– Нет, – Ник неосознанно потянулся к амулету, висевшему под футболкой. – Просто я, кажется, задремал на веранде, на качелях.

– Надеюсь, ты не подхватил какую-нибудь заразу. Что-то ты бледный, – заметила мама. – Давай-ка ты лучше спустишься вниз и позавтракаешь, а я сама соберу твои вещи? Я пожарила яичницу с беконом, и еще там, может быть, остался пончик-другой, если папа все не слопал. Но не рассиживайся: как только погрузят всю мебель, которую мы решили забрать, мы уезжаем.

– Да, хорошо, – ответил Ник, испытав облегчение от того, что его отпустили без лишних расспросов. – Я только сниму белье со своей кровати и брошу в стирку.

– Было бы здорово, – улыбнулась мама.

Ник тщательно скомкал простыни так, чтобы вся грязь осталась внутри, и зашвырнул их в стиральную машинку. А затем пошел на кухню, где на столе его ждала коробка с пончиками. Классические шоколадные – его любимые. Почти половина уже была съедена. Очевидно, папа добрался до них раньше.

Ник взял один пончик и, идя к холодильнику, чтобы налить себе сок, откусил кусочек. Но, едва еда коснулась его языка, он скривился и с омерзением выплюнул все в раковину.

– Что-то случилось? – спросил папа, заходя на кухню.

Ник осмотрел свой пончик с одной и другой стороны:

– Кажется, он испорчен. Не знаю. Отвратительный вкус.

– Да? – Папа принюхался к коробке и покачал головой: – Мои были просто объедение. – Он взял другой пончик и протянул его Нику: – На, попробуй вот этот.

– Спасибо, не надо. – Ник выбросил свой пончик в мусор и прополоскал рот водой.

От одной мысли о сладком шоколадном десерте его начинало мутить.

Папа подбросил свой пончик в воздух, поймал его на палец и надкусил:

– Так уж и быть, придется мне съесть еще один.

Ник посмотрел на апельсиновый сок и понял, что эта перспектива его тоже мало радует. Что это с ним? Он осторожно взял и понюхал кусок бекона. Затем попробовал на вкус. Оказалось менее противно, чем пончик, но все же как-то не так. Самое странное, его куда больше привлекал сырой бекон из упаковки, лежащей на столе. Отвратительно. Видно, он и правда что-то подхватил.

Пока они грузили вещи в машину, Ник держался начеку на случай, если все же случится что-нибудь необычное. Но, если не считать воспоминаний о вчерашней ночи, все было тихо и мирно. И только он знал, что за домом тетушки скрывается кладбище. А может, и что похуже.

Вскоре – к огромному облегчению Ника – они сели в машину и отправились домой, оставляя все вчерашние ужасы, реальные или вымышленные, позади. Ник подумывал о том, чтобы снять амулет, но в итоге решил, что лучше его все же оставить, на всякий случай. На полпути в аэропорт мама обернулась к нему через плечо и снова потянула носом:

– Я же велела тебе принять душ.

– Я помылся, – ответил он, прикладывая ладонь к сердцу: – Честное слово.

Она включила кондиционер:

– Ну, либо ты мылся недостаточно тщательно, либо ступил в какую-то гадость, потому что воняет от тебя будь здоров.

Ник пожал плечами.

Долетели они практически без приключений. На досмотре он начал было снимать амулет, но снова решил, что, пожалуй, стоит оставить его еще ненадолго. Как ни странно, металлодетектор на него не среагировал.

Мама настояла, чтобы папа сел между ней и Ником. Папа, чья аллергия была в самом разгаре, не возражал, так как все равно не чувствовал запахов. Перед тем как начали закрывать двери – последние пассажиры как раз укладывали свой багаж, – у Ника возникло странное чувство, словно кто-то за ним наблюдает. Но, обернувшись, он увидел лишь недовольную стюардессу, которая просила всех выключить телефоны и MP3-плееры.

Через пару часов подали обед. Ник попытался съесть сэндвич с индейкой, но хлеб по вкусу напоминал опилки. Тогда он вынул только индейку из начинки и с трудом, но все же смог проглотить пару кусочков.

Мама, наблюдавшая за ним, нахмурилась.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Нормально вроде. – У него ведь ничего не болело, кашля тоже не было.

Но что-то явно шло не так.

Мама протянула к нему руку и потрогала лоб тыльной стороной ладони.

– Температуры, кажется, нет, – сказала она, хмурясь. – Даже наоборот: какой-то ты слишком холодный.

Папа легонько ударил Ника по плечу:

– Сон в собственной постели и встреча с друзьями все быстро исправят. Вот приедем домой, снова станешь свежим как огурчик, глазом моргнуть не успеешь.

Ник был обеими руками за. Его невероятно радовала перспектива оказаться как можно дальше от двоюродной бабушки Ленор. И не сильно бы расстроило больше никогда в жизни не слышать о вуду.