Мальчики Из Бразилии

- Я явился сюда, в Столиен, чтобы убить школьного учителя. Пожилого человека, который не был нашим врагом, и который ни на волосок не может изменить ход истории. Но убийство и его, и еще кучи других - это часть «святой операции», которая когда-то должна будет снова привести нас к власти. Так говорит доктор Менге­ле.

Повернувшись, он двинулся вверх по тропке.

Растерянный капитан было уставился ему вслед, а затем, полный гневного возбуждения, поспешил за ним.

- Черт побери, в чем же смысл? - потребовал он ответа. - Если вы не можете мне сказать, так и сообщите! И не считайте меня... что за дерьмо! Вы хотите с помощью дешевых штучек избавиться от меня, Фарнбах!

Фарнбах, с трудом дыша через нос, выбрался на не­большой балкончик на нависающей над водопадом ска­ле, и, ухватившись обеими руками за железные перила, пристально уставился на стену воды, что летела в провал слева от него. Провожая взглядом ее потоки, которые летели в дымящуюся водяной пылью бездну, он время от времени сплевывал в провал.

Капитан резко развернул его лицом к себе.

- Это дешевый номер! - заорал он на пределе гром­кости, перекрывая гул водопада. - А я было вам в самом деле поверил!

- Это не дешевый номер, - повторил Фарнбах. - Это правда до последнего слова! Две недели назад я убил человека в Гетеборге - опять-таки школьного учителя, Андерса Рунстена. Вы слышали о нем что-нибудь? Я - ни слова. Как и все прочие. Совершенно безобидный человек шестидесяти пяти лет, на пенсии. Ради Бога, он коллекционировал пивные бутылки! Он просто замучил меня, демонстрируя все свои восемьсот тридцать скля­нок! Я... я прострелил ему голову и опустошил бумаж­ник.

- В Гетеборге, - пробурчал капитан. - Да, что-то припоминаю из сводки!

Повернувшись к перилам, Фарнбах снова схватился за них, уставившись на этот раз на каменную стену в брызгах воды.

- И в субботу мне предстоит расправиться с дру­гим, - сказал он. - Это бессмысленно! Это бред! Как таким образом можно чего-то... чего-то достичь?

- Есть какие-то определенные числа?

- Все должно выполняться с предельной точностью.

Капитан подошел поближе к Фарнбаху.

- И этот приказ вы получили от офицера, старшего вас по званию?

- От Менгеле, который действовал с одобрения Ор­ганизации. В то утро, когда мы покидали Бразилию, нас одарил рукопожатием полковник Зейберт.

- Так что не только вы?...

- Другие люди действуют в других странах.

Схватив Фарнбаха за руку, капитан гневно обратился к нему:

- Тогда чтобы я больше не слышал от вас слова «Да имел я эти приказы!» Вы капрал, который призван вы­полнять свой долг, и если начальство предпочло не говорить вам о причинах его, значит, у них были на то основания. Боже милостивый, да вы же член СС, так и ведите себя соответственно. «Моя часть - моя вер­ность». Эти слова должны быть навечно врезаны у вас в душе!

Стоя лицом к капитану, Фарнбах сказал:

- Война завершена, сэр.

- Нет! - заорал капитан. - Нет, если Объединение существует и на самом деле действует! Неужели вы сомневаетесь, что ваш полковник не знает, что делает? Мой Бог, человече, да если есть хоть один шанс из ста на восстановление величия Рейха, как вы можете не прилагать все силы, чтобы это осуществилось? Подумай­те об этом, Фарнбах! Возродить Рейх! Мы снова сможем вернуться домой! Как герои! В Германию - оплот по­рядка и дисциплины в этом долбаном мире!

- Но каким образом убийства старых безобидных людей...

- Кто этот учитель? Ручаюсь, что он далеко не так безобиден, как вам кажется! Кто он? Лундберг? Олафссон? Кто?

- Лундберг.

На мгновение капитан притих.

- Да, должен признаться, что выглядит он довольно безобидным, - сказал он, - но откуда мы знаем, что он представляет собой на самом деле? И откуда мы знаем, что известно вашему полковнику? И доктору! Да бросьте ломать себе голову, грудь вперед и выполняйте свой долг! Приказ есть приказ!

- Даже если он бессмыслен?

Прикрыв глаза, капитан набрал в грудь воздуха, по­сле чего уставился на Фарнбаха.

- Да, - твердо сказал он. - Даже если он бессмыс­лен. Смысл его понимает ваше начальство, иначе оно не отдавало бы его вам. Боже мой, перед нами снова забрез­жила надежда, Фарнбах, и неужели она сойдет на нет из-за вашей слабости?

Слегка нахмурившись, Фарнбах повернулся к капи­тану.

Тот продолжал стоять лицом к нему.

- У вас не будет никаких сложностей. Я сам покажу вам Лундберга. Могу даже рассказать о его привычках. Мой сын два года учится у него, и я отлично знаю его.

Фарнбах поглубже нахлобучил головной убор. Усмех­нувшись, он сказал:

- У Лофквиста... есть сын?

- Да, а почему бы и нет? - глянув на него, капитан покраснел. - Ах, вот в чем дело, - сказал он и холодно добавил. - Моя сестра умерла в 57-м году. И потом я женился. У вас грязные мысли.

- Прошу прощения, - сказал Фарнбах. - Виноват.

Капитан засунул руки в карманы.

- Ну что ж, - сказал он. - Надеюсь, что смогу оказать вам содействие.

Фарнбах кивнул.

- Возрождение Рейха, - сказал он, - вот о чем я должен думать.