Мальчики из Фоллз

– Я знаю.

Он останавливается передо мной, и я удерживаю зрительный контакт с ним, пытаясь взять себя в руки. Почему я так расстроена?

Хочется вернуться в убежище.

Однако отец Хоука продолжает:

– Когда полагаешься только на себя, проблема в том, что однажды ты перегоришь.

Я не моргаю.

– Ты устанешь от борьбы и сдашься. – Он смотрит на меня сверху вниз. – Будешь плыть по течению, потому что у тебя просто больше не останется сил. Постоянные сложности тебя утомят.

Да. Именно.

Уже чувствую первые звоночки. Понятия не имею откуда, но мистер Трент знает.

– Он в безопасности? – спрашивает он.

Опустив глаза, киваю.

– Я ему нужен?

Меня удивляет желание сказать «да». Мне не хочется, чтобы Хоук пострадал в результате. Может, стоит просто покончить с этим. Отпустить его.

– Я мог бы отвезти тебя прямо сейчас, понимаешь? В полицию. Он перестанет прятаться, если я это сделаю.

– Понимаю, – бормочу в ответ. В этом плане я в Хоуке уверена – он не позволит мне отдуваться в одиночку.

Я должна сказать им, где находится убежище. Должна вытащить Хоука из этого болота.

– Если бы он был твоим ребенком, как бы ты поступила?

Так же, как вы. Приказала бы ему вернуться. Или нашла бы и потащила за уши домой при необходимости.

Но я дала Хоуку слово. Он заставил меня пообещать, что я никому не расскажу.

Переминаюсь с ноги на ногу, представляя его лицо в полицейском участке, когда он узнает, что я сдала нас. Не хочу этого.

– Доверьтесь ему, – говорю мистеру Тренту. – Он хороший человек.

Хоук меня сильно достает, мы знакомы всего несколько дней, но его порядочность сомнений не вызывает.

Джексон вздыхает, смотрит на своего брата с одной стороны, на мэра с другой. Никто не произносит ни слова.

Я едва не бросаю взгляд на Джареда Трента, вдруг вспомнив истории о том, что он женился на девушке, над которой издевался в школе.

Честно говоря, не им читать мне нотации. Они бы сделали то же, что делает Хоук.

– Если не вернусь в ближайшее время, он проснется и узнает, что я ушла, – выпаливаю я. – Он опять на меня наорет.

Мэр Карутерс хихикает. Подняв глаза, вижу легкую улыбку на лице мистера Трента.

– И почему же ты ушла? – настойчиво интересуется Джаред.

Однако я держу язык за зубами. Мечтай дальше, придурок.

На минуту они замолкают. Джексон явно раздумывает, стоит ли ему исполнить свою угрозу и оттащить меня в полицейский участок, чтобы вынудить сына вернуться домой.

– Пожалуйста, позаботься о нем, – наконец просит он.

Я смотрю на стоящую передо мной троицу и впервые остро осознаю, насколько жизнь Хоука лучше моей. Отец любит его. Именно поэтому он сейчас делает самое трудное – доверяет своему ребенку.

Только когда выхожу из парка и в третий раз даю круг по Хай-стрит, убеждаюсь, что за мной никто не следил. Можно без опаски вернуться в убежище. Прокравшись на крышу, я спускаюсь в наше жилище, запираю дверь. Бегу по коридору, выглядывая из-за углов на случай столкновения с Хоуком, но сейчас уже два часа ночи. Он должен спать.

Я прячу сумку под подушку кресла в гостиной, пару раз плюхаюсь на нее, чтобы разровнять комки, после чего мчусь в холл и замечаю, что дверь в комнату Трента приоткрыта. Свет внутри не горит. Заправив волосы за ухо, открываю ее, пока кровать не появляется в зоне видимости.

По коже расползаются мурашки. Такое ощущение, будто за мной наблюдают. Словно Хоук не спит, а готов наброситься и накричать на меня за то, что вышла на улицу.

Кровать стоит впереди, изголовьем к стене. Парень лежит посередине, до пояса укрытый простыней.

– Хоук? – шепчу я.

Он действительно не проснулся? Я думала, точно попадусь.

На цыпочках вхожу в спальню и встаю у изножья. Свет, проникающий из коридора, освещает фигуру Трента. Простыня спускается чуть ниже живота; его торс обнажен. Наклонившись, пытаюсь рассмотреть поближе.

Хм. Его пресс остается рельефным, даже когда он не напрягается. Одна рука лежит на животе, другая – вдоль тела, голова повернута, подбородок опущен. Ресницы Хоука не шевелятся, размеренные движения его грудной клетки в такт дыханию похожи на ритм метронома, который нельзя услышать. Он такой умиротворенный.

Я выпрямляюсь, собираясь уйти, но мой взгляд цепляется за то, как простыня драпирует его ноги, подчеркивая каждый изгиб, каждый мускул.

Каждый мускул.

Моя шея вспыхивает. Развернувшись, выхожу из комнаты. Боже, какое у него красивое тело. Жаль, что Хоук не знает, как им пользоваться.

Я иду на кухню, делаю себе сэндвич и, стоя у островка, ем.

Vivamus, moriendum est. Смотрю на слова на противоположной стене большого зала. За окнами, расположенными слишком высоко, чтобы прохожие могли заглянуть внутрь, а мы могли увидеть их, сияет звездное небо. Главное, я вижу звезды. Мне этого достаточно.

Хоук до сих пор не поведал, что это за место. Каков его план? Он уже давно знает о нем, но не впускает сюда никого, кроме нескольких избранных.

И меня.

Однако кто-то еще о нем знает. Возможно, не один человек. Вновь рассматриваю надпись, прикидывая возраст краски. Не уверена, только она определенно не новая. Это не дело рук Хоука. Он сам так сказал.