Мальчики с кладбища

Маленькая лампа на прикроватной тумбочке была единственным источником света в комнате Ядриэля. Он швырнул свой рюкзак на неубранную кровать, отодвинутую в угол у окна. Стоя на четвереньках, Ядриэль порыл рукой под кроватью в поисках пластикового фонарика.

Он услышал, как Марица вошла в комнату.

– Ядз? – спросила она. – Что ты делаешь?

– Собираюсь, – сказал он. Пальцы сомкнулись на фонарике, и он вытащил его.

Она хмуро посмотрела на него, скрестив руки на груди.

– Куда?

– Если мне нужно как-то проявить себя, чтобы они прислушались ко мне, то я это сделаю. – Он включил фонарик, чтобы убедиться, что батарейки еще работают. – Если я успею ко Дню мертвых найти дух Мигеля, выяснить, что с ним случилось, и выпустить его в загробный мир, то они обязаны будут позвать меня на акеларре. – Ядриэль направил луч на Марицу. – Ты со мной?

Темно-красные губы искривились в широкой ухмылке.

– Спрашиваешь.

Ядриэль улыбнулся в ответ. Он чувствовал азарт и возбуждение, пальцы покалывало от адреналина.

– Отлично.

Он бросил ей фонарик, который она легко поймала на лету. Ядриэль засунул в рюкзак светодиодный походный фонарь и коробок спичек и на всякий случай проверил, на месте ли еще свечи, чаша и остатки текилы.

Он достал свой портахе и вытянул его из кожаных ножен, которые для него смастерила Марица. Он осмотрел лезвие, взвесил его в руке и провел большим пальцем по изображению Госпожи.

Через несколько дней его мама вернется во время Дня мертвых. Он сможет увидеться и поговорить с ней. Он покажет ей свой портахе, и она поймет, что у него все получилось. Осталось только найти Мигеля.

Ядриэль повернулся к Марице:

– Готова?

Она ухмыльнулась, кивая в сторону двери.

– Я тебя прикрою.

3

Когда они спустились вниз, все мужчины уже разбежались на поиски Мигеля. Лита вернулась на кухню, а вокруг Клаудии собралась горстка сочувствующих женщин. Все были так заняты, что не заметили, как Марица и Ядриэль выскочили через переднюю дверь. Кладбище находилось в самом центре Восточного Лос-Анджелеса и было окружено высокой стеной, скрывавшей его от посторонних глаз. Ядриэль слышал далекий лай собак и грохочущий бас реггетона, доносящийся из проезжающей машины.

Они прошли мимо брух, по-прежнему ищущих Мигеля.

– Нашел что-нибудь? – спросил тот, что постарше.

– Не-а, за восточным колумбарием ничего, – ответил другой.

– И рядом с семейным мавзолеем его тоже нет, – сказал дух молодой брухи. На ее слегка прозрачном лице было написано озабоченное, но решительное выражение.

– Какой у нас план? – спросила Марица, легко поспевая за Ядриэлем на своих длинных ногах. Она петляла между надгробиями, осторожно обходя вазы с цветами и обрамленные фотографии.

– Найдем портахе Мигеля, призовем его дух, узнаем, что произошло, и освободим дух перед началом Дня мертвых, – ответил Ядриэль на бегу, пересекая ряды ярко разукрашенных плит. – Тогда он сможет вернуться, чтобы отпраздновать с остальными брухами, а я поучаствую в нынешнем акеларре.

– В твоем плане есть дыры, – заметила Марица.

– А я и не говорю, что он идеальный.

– Где будем искать?

– В доме его родителей. – Брухи без особого успеха искали Мигеля на кладбище, поэтому логично было проверить его дом. Быстрее всего туда можно было добраться через заброшенные задние ворота в старой части кладбища.

Чем ближе они подходили к исконному кладбищу, тем древнее становились гробницы и плиты. Когда они добрались до старой церкви, кладбище в основном было усеяно простыми крестообразными надгробиями. На большинстве из них уже стерлись имена.

Ядриэль и Марица остановились. Перед ними вырисовывалась старая церковь.

После иммиграции в Лос-Анджелес первые брухи построили только небольшую церковь и кладбище. Но по мере расширения сообщества увеличивалось и кладбище, пока в конечном итоге изначальная церковь не стала слишком тесной. Лет двадцать назад была наконец-то возведена новая, а также построен дом Ядриэля.

По сравнению с новой церковью, старая была древней руиной. Две кирпичные стены, сходившиеся за ней, заросли диким плющом, создавшим густой темно-зеленый фон. Рядом почти не было фонарей, но в Восточном Лос-Анджелесе было светло в любое время суток. Мутный смог и огни города заливали все оранжевым маревом даже посреди ночи.

Сама церковь была построена из множества камней разных форм и цветов, скрепленных глиной. На крыше, прямо над деревянной дверью, располагалась небольшая колокольня, в которой, судя по всему, больше не было самого́ колокола. Церковь окружала небольшая кованая ограда высотой Ядриэлю по пояс. На внутреннем кладбище было несколько надгробий.

– Mira[51], нам сюда. – Ядриэль слегка ткнул Марицу локтем и указал на заднюю стену. Сквозь пелену плюща проглядывался старый вход на кладбище. Ядриэль невольно улыбнулся, обегая край ограды по направлению к воротам.

– Видишь? – Ядриэль отодвинул плющ в сторону. Над ними возвышались железные прутья. Две рукоятки соединялись у очень прочного на вид замка, оберегавшего брух и их секреты от посторонних. – Лазейка!

Марица тихонько присвистнула.