Мальчишник

В 1861 году Наталья Николаевна много болела. Врачи признали необходимость длительного лечения в условиях мягкого климата. Сменив несколько европейских курортов, она настаивала на возвращении домой. У младшей дочери Натальи — первое замужество неудачное, а дальнейшая судьба старшей дочери Марии, недавно вышедшей замуж, еще неизвестна. И хорошо, что Наталья Николаевна так и не узнала судьбу Марии, муж которой, генерал-майор Леонид Николаевич Гартунг, ложно обвиненный в пропаже векселей, застрелился в здании суда. Невиновность Гартунга была доказана позже. О самоубийстве Леонида Николаевича в дневнике за 1877 год (сентябрь — декабрь) Достоевский написал, что эта смерть взволновала всех в Москве и все газеты по всей России. Случилась трагедия — генерала Гартунга, невинного и высоко честного человека, поразила судьба: слепая богиня. У Натальи Сергеевны Шепелевой есть документы по этому процессу.

Сама Мария Александровна Гартунг прожила долгую жизнь. Была почетной попечительницей библиотеки имени А. С. Пушкина в Москве. Умерла уже при советской власти, в 1919 году. Боялась тринадцатого числа, совиного крика и… зайцев. Похоронили ее в Москве на кладбище Донского монастыря. На могиле стоит небольшой гранитный камень с портретом на фарфоре — пушкинское лицо пушкинской дочери. Портрет художника Макарова. На Марии Александровне жемчужное ожерелье. Может быть, то самое ожерелье, в котором венчалась Наталья Николаевна? Сохраняла всю жизнь и передала старшей дочери?

Сверху на граните образовалось углубление. Мы принесли сделанный из шелка боярышник, осторожно заправили в углубление так, чтобы белые шелковые цветы оказались на уровне портрета Марии Александровны.

Будете в районе Москвы, где Донской монастырь, — посетите могилу дочери поэта и оставьте ей тоже цветок. Значит, Донской монастырь, старая часть крематорского кладбища, участок 1, аллея 3. От входа — налево, метров через пятьдесят — шестьдесят. На граните написано: «Дочь поэта». Детей у нее не было. И вспомните о трагической гибели мужа, о ее последовавшем одиночестве.

На кладбище Донского монастыря покоится и урна отдаленного родственника поэта Лермонтова Петра Николаевича Лермонтова, участника трех войн: первой мировой, гражданской и Отечественной; награжденного многими старыми русскими орденами и советскими.

Наталья Николаевна продолжала лечиться за границей, но ее все настоятельнее, все решительнее тянуло домой. Врачи запретили возвращаться в Россию — нельзя резко менять климат. Все равно вернулась и начала устраиваться уже на безвыездное пребывание в Петербурге. Где в последнее время Наталья Николаевна жила? Мы еще будем искать. Приходила ли она на Мойку? Когда-нибудь? Одна? Кто скажет? Кто ответит на этот вопрос? Личные вещи Пушкина подарила его друзьям: ей хотелось, чтобы у каждого из них была бы о нем память. В семье вещей поэта осталось мало.

Из Москвы пришло сообщение, что у Александра — Сашки, у которого до сих пор были дочери, родился сын, долгожданный внук, тоже Александр! Не это ли жизнь! Ее жизнь.

Старшего сына Пушкин выделял:

— Сашка… любимец мой.

Выделял, может быть, как старшего, как первого сына. Выделяла его и Наталья Николаевна, тоже, вероятно, как старшего, но и как любимого Пушкиным. Сашка был весел, боек и некрасив, некрасив дорогою для нас красотой Пушкина. Это он, любимец Пушкина, передал «в общественную собственность» подлинные рукописи отца и «избрал местом хранения их на вечные времена» Московский Публичный и Румянцевский музей.

— Ему, старшему сыну, Наталья Николаевна доверяла самые печальные воспоминания… была предельно откровенна, — говорит Наталья Сергеевна Шепелева.

Александр, конечно, хотел, чтобы его сына крестила Наталья Николаевна. И она, не задумываясь, начала собираться в Москву. Скорее, скорее, пока есть силы.

Ее предупреждали:

— Осень, холодно. В дороге можно простыть. Надо обождать с подобными путешествиями.

Но она никого и ничего не слушала. Поехала в Москву. Простыла и заболела. На этот раз уже крайне тяжело.

Была осень 1863 года.

— И она мне еще теперь мерещится, неподвижно прислоненная к высоким подушкам, обеими руками поддерживающая усталую, изможденную голову. Только к утру она забывалась коротким лихорадочным сном, — вспоминает ее дочь от второго брака Александра.

Неподвижно прислоненная к подушкам. Но бесконечно счастливая — успела, увидела, держала на руках маленького Сашу. Благословила и напутствовала в пушкинскую жизнь, в будущее.

Внук достойно прожил пушкинскую жизнь! Он не любил «визиты к царю и всегда с большой неохотой доставал свои придворные мундиры». Любил жизнь истинно простую, уединенную, сельскую. Строил школы для крестьянских детей; построил больницу для рабочих гжельской фарфоровой фабрики недалеко от Бронниц, где жил. Часто ходил на бронницкое кладбище, навещал могилу Ивана Пущина, верного лицейского друга деда.