Малефисента. Сердце вересковых топей

– У меня никогда и в мыслях не было при' чинить вред Авроре, – вклинился в их разговор Филипп. – И вересковым топям тоже. Готов поклясться своей жизнью.

– Необдуманные слова, как бы тебе не пожалеть о них, – заметила Малефисента.

Соблазн был велик.

«Прокляну его, – прикидывала она про себя. – Превращу эту трескучую фразу “клянусь своей жизнью” в реальность. Сделаю так, что если он причинит Авроре хоть малейшую боль, то сам почувствует боль в три... нет – в пять раз большую! А ещё если он посмеет поднять руку на любого обитателя вересковых топей, то сразу на месте упадёт замертво».

– Перестань на него так смотреть! – гневно воскликнула Аврора. Подумать только: Аврора – и гневно! Аврора, которая крайне редко выходила из себя. Аврора, в последний раз накричавшая на Малефисенту давным-давно, когда узнала, как много тайн от неё скрывали. Когда узнала, что Малефисента вовсе не её защитница и не крёстная, но враг. Злейший враг.

Малефисенте совершенно не хотелось, чтобы Аврора опять стала думать о ней как о враге.

Она глубоко вдохнула раз, другой – и зелёное магическое свечение на её руке стало бледнеть, бледнеть, а затем совсем исчезло.

«Ладно, обойдёмся без проклятий, – решила Малефисента. – Поищем другие пути».

– Возможно, мне следует лучше узнать Филиппа, – сказала она, стараясь говорить приветливо, хотя на самом деле сгорала от желания стереть этого принца в пыль. Нет, не ей нужно лучше узнать Филиппа, а Авроре. Малефисенте с принцем всё и так ясно, а вот Аврора пусть узнает его поближе, чтобы различить его ложь и притворство. А самой Малефисенте при этом будет проще проследить, чтобы принц действительно уехал в свой Ульстед, и поскорее. – Принц, приходите поужинать с нами на вересковые топи. Ну, скажем, завтра, накануне праздника, который устраивает Аврора, и перед вашим отъездом в Ульстед.

– Сочту за честь принять ваше предложение, – учтиво ответил принц, потому что приглашение было сделано вежливо и нисколько не напоминало перчатку, брошенную в знак вызова на дуэль.

«Вот и отлично, – подумала Малефисента. – Пусть придёт на вересковые топи. Пусть сядет за мой стол и попробует моё угощение. Этого будет достаточно, чтобы он перестал любить волшебный народец и начал бояться фей точно так же, как боятся их все люди. А испугавшись, он невольно раскроется и покажет Авроре своё истинное лицо».

– Соглашаться вовсе не обязательно, – возразила Аврора, и в её голосе отчётливо прозвучало желание отговорить принца.

– Если он хочет заслужить моё одобрение, то примет моё предложение, – стояла на своём Малефисента.

– Разумеется, – с поклоном сказал Филипп. – Я и не думал от него отказываться.

– В таком случае доброй ночи, принц, – склонила голову набок Аврора. – С вашей стороны было очень любезно прийти сюда, чтобы сообщить мне новость о вашем отъезде. Мне очень жаль, что наша с вами прогулка по саду так и не состоялась, – это было всё, что она могла сказать.

– Быть может, она состоится после завтрашнего ужина? – предложил Филипп.

От этих слов на лице Авроры расцвела широкая улыбка, а Малефисента с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза.

Беззаботно помахав на прощание рукой, принц Филипп покинул вересковые топи, провожаемый колючим взглядом Малефисенты.

– Почему он тебе так не нравится? – спросила Аврора свою крёстную тоном, в котором вновь появились сердитые нотки. – С той поры как я стала королевой, Филипп – мой лучший друг. Неужели ты думаешь, что он пытается добиться моей руки, как это предполагает лорд Ортолан? Но даже если ты так думаешь, то должна знать, что меня совершенно не интересуют ухажёры!

– Я всего лишь хочу уберечь тебя от ошибок, которые сама сделала в своё время, – ответила Малефисента, кладя свою ладонь на плечо Авроре. – Ты, как и я когда-то, слишком мало знаешь о мире, который тебя окружает. Мне моя наивность причинила много боли, и я не хочу, чтобы ты страдала так же, как я тогда. Я не хочу, чтобы тебя предали и разбили тебе сердце – даже если этим негодяем окажется твой лучший друг.

– И что же ты мне предлагаешь? – Аврора отодвинулась в сторону. – Окружить своё сердце колючей изгородью?

– Моё сердце – ты, – ответила Малефисента. – И ты права: я собираюсь яростно охранять его.

Глава 16

– Вы слышали, что она говорила сегодня днём?! – кипел лорд Ортолан, меряя шагами свой огромный кабинет. – Мы должны действовать, причём немедля.

В ряды придворных короля Генри он втёрся давно, много лет назад. Знал, как подольститься к правителю, как разжечь его честолюбие.

Подталкивать короля Генри к всё новым и новым крайностям было легко, во всяком случае до тех пор, пока война с вересковыми топями не стала единственным источником пополнения казны. Управлять королём Стефаном было несколько сложнее, особенно после смерти королевы Лейлы, когда он стал всё больше замыкаться в себе. Стефан всё чаще уединялся в комнате с клеткой, куда он посадил пару отрезанных им крыльев, и кричал на них, словно требуя дать ему совет.