Маленькая голубка (ЛП)

Он дернул меня за хвост, но в его глазах читалось беспокойство.

— Ты все еще хочешь хот-дог?

— Определенно.

Может быть.

Прогуливаясь по извилистым коридорам здания, мы словно попали в старый район Нью-Йорка. Здесь был даже гастроном, который выглядел почти так же, как и тот, что находился на соседней улице от дома моих бабушки и дедушки.

Запахов, доносящихся из ресторанов, было достаточно, чтобы у меня потекли слюнки. Я остановила свой выбор на хот-доге, а Максимо взял кусок пиццы пепперони, которая была вкусной, но не нью-йоркской.

— Похоже на настоящее? — спросил Максимо, когда мы выбросили свой мусор и прогуливались по остальной части поддельного района.

— Я помню, что он был больше, — пошутила я. — Но вроде того.

Я родилась в Нью-Йорке и переехала в город, когда была совсем маленькой. Большая часть моей жизни прошла там, но я никогда не чувствовала себя жительницей Нью-Йорка.

Я никогда не чувствовала себя кем-то, кроме кочевника.

Временной.

Это не изменилось, но, по крайней мере, я впервые почувствовала некое подобие стабильности.

— Сфотографируйся со мной, — неожиданно проговорила я, желая получить на память что-то помимо боли в животе, которая уже утихала.

Удивительно, но Максимо не колебался. Он достал свой телефон, навел камеру и протянул его прохожей женщине средних лет, чтобы та сфотографировала нас на фоне поддельного крыльца.

— Прекрасно, — сказала женщина с нотками восхищения в голосе. — А теперь с поцелуем.

Прежде чем я успела рассмеяться или что-то сказать, Максимо обхватил мою голову и поцеловал.

Может, это и было быстро, но очень интенсивно.

И не только мне так показалось, судя по женскому вздоху:

— Вау.

Поддерживаю.

Максимо забрал свой телефон у женщины с широко раскрытыми глазами и положил его в карман.

— Спасибо.

Она лукаво улыбнулась.

— Счастливая девочка. Веселитесь, дети.

Когда мы шли через оживленное казино, я заметила витрину с рекламой шоу “Cirque du Soleil” с новыми озорными номерами.

— Мы можем пойти посмотреть на это?

— Нет, — он обхватил меня за плечи, его рука легла на мою талию, кончиками пальцев он дразнил чувствительную кожу. — Но мы можем пойти домой и создать свою собственную версию.

Так, во всяком случае, звучало лучше.

Зайдя в магазин “Hershey's” за клубникой в шоколаде, мы вышли на улицу.

— Раньше я думала, что Стрип — это всего лишь пара кварталов тесных отелей, — поделилась я, поглощая свое лакомство.

— А что ты подумала, когда увидела его впервые?

— Возненавидела, — я пожала плечами. — Ничего хорошего здесь со мной не происходило.

— Мы это исправим.

Мы уже исправляем.

Максимо вытер остатки шоколада с моей нижней губы.

— Что ты хочешь увидеть дальше?

Я на мгновение задумалась, прежде чем дать ему единственный ответ, который у меня был.

— Все.

Так мы и сделали. Конечно, возможно, это было не совсем все, потому что за один день мы не могли сделать многое. Но мы сделали все возможное, включая посещение акульего рифа в “Mandalay Bay” и близкое, но пугающее знакомство с фламинго, злыми лебедями и черепахами.

Когда наступило время ужина, мы остановились перекусить на променаде возле “The Linq”. Я удвоила количество съеденных хот-догов — на этот раз с добавлением картофеля фри.

— Тебе весело? — спросил Максимо, как раз когда я запихивала в рот свой калифорнийский хот-дог.

Прожевав вкусное и полуздоровое лакомство, я решительно кивнула. Я сглотнула и вытерла рот, прежде чем сказать:

— За вычетом лебедей, — я преувеличенно вздрогнула. — Я думала, что они должны быть элегантными и грациозными, а не агрессивными засранцами.

— Они жестоки, потому что защищают свою вторую половинку, — один уголок его губ поднялся. — Я могу это понять.

Его признание в том, что ради меня он готов на насилие, не должно делать меня счастливой.

Однако это так.

Я сделала глоток и спросила:

— А ты? Тебе весело?

Кивнув, он признался:

— Больше, чем я ожидал. Я прожил здесь всю жизнь, но никогда не утруждал себя туристическими поездками.

— Даже когда ты был ребенком?

Я попыталась представить его маленьким мальчиком, но это было невозможно. Все, что я видела, — это мрачного мини-взрослого или задумчивого подростка-хулигана — и что-то говорит мне, что это было недалеко от истины.

Он пожал плечами.

— Ты не единственная, кто раньше ненавидела Стрип.

— Почему? — спросила я, желая узнать о нем побольше.

— Долгая история, — уклонился он, и я не стала настаивать.

Иногда — возможно, в большинстве случаев — прошлое должно оставаться в прошлом. Небеса знали, что я не хотела бы копаться в своей истории.

Я откусила еще кусочек, и половина начинки вытекла на другую сторону булочки.

— Я возьму вилку, — сказал Максимо, уже стоя на ногах.

— И салфетки.

И, возможно, слюнявчик.