Маленькая хозяйка большого герцогства

— Эксклюзивных прав? Нет, разумеется, не против, — всё ещё пытаюсь переварить его слова, отчётливо понимая, что сама бы с этим не справилась. — Значит, ты теперь сможешь выплатить королевский налог?

Я предлагала Алексу половину от прибыли с продажи шин, но он согласился взять только сумму, недостающую для королевского налога. Остальное пойдёт на пополнение казны Эон Нидао...

— Уже выплатил, Эм. Так что я танцую с тобой на вполне законных основаниях. Разве что безбожно нарушаю этикет, не отпуская тебя уже четвёртый танец. Но сплетникам нечем будет попрекнуть нас, когда Его Величество подтвердит нашу помолвку…

Словно подслушав наш разговор, зал взрывается звуками фанфар, являя "дядюшку" в окружении свиты.

Король находит нас взглядом и едва заметно кивает. Приветственно склоняемся вместе со всеми, распрямляемся и идём в сторону трона.

Нас сопровождают язвительные шепотки, обсуждающие своевольное поведение Алекса и тихое хихиканье, в котором слышится предвкушение. Они не знают, из-за чего графу запретили танцевать со мной, но заранее уверены, что король будет недоволен. Ведь граф снова ослушался.

Гости бала традиционно не могут приблизиться к трону на расстоянии слышимости, только это не мешает им напрягать слух и сканировать происходящее внимательными взглядами.

В присутствии свиты король приветствует нас. Он объявляет о том, что граф Фрэй Дау не только прощён, но и заслужил его особое расположение, в связи с чем Его Величество официально благословляет брак графа Алексиона-Кэссима Фрэй Дау со своей племянницей, герцогиней Эммилиной Эон Нидао. Королевский секретарь торжественно передаёт нам свиток с золочёным гербовым тиснением. Где-то сбоку раздаются удивлённые вздохи.

Это даже не помолвка, это фактическое объявление нас супругами и признание за Алексом титула герцога Эон Нидао. Всё остальное, вроде венчания и празднования бракосочетания имеет значение для простых людей, но для лордов не более, чем дань традициям.

— Не желаете ли пройти на террасу с напитками… ваша светлость? — едва сдерживаю широкую улыбку, когда мы отходим от королевского трона под робкие первые поздравления.

— С радостью, ваша светлость, — совсем не сдерживает улыбку Алекс, чуть крепче сжимает мои пальцы и понижает голос: — А после этого, я бы предпочёл сбежать отсюда вместе с тобой. Хочу избавиться от назойливого внимания, — наклоняется совсем близко к уху: — и рассказать тебе, о чём думал каждую ночь последние две недели...

— Эммилина! — дорогу преграждает Алессинья, вынуждая нас остановиться.

— Лесси, мы несколько заняты в данный момент… — скалится Алекс.

— Придётся подождать, ваша светлость, — обращение к Алексу по титулу она произносит с лёгким шипением. — Дело в том, что мы с герцогиней заключали пари… и сегодня, как я понимаю, можем подвести итоги.

Ехидство Алессиньи можно резать ножом, как масло. Её тон мне совсем не нравится. Приподнимаю одну бровь, раздумывая, не развернуться ли в другую сторону. Ну не будет же она гоняться за нами по всему дворцу?

— Ненавижу это говорить! — прерывает мои мысли раздражённая брюнетка, при этом она поджимает губы и набирает в лёгкие побольше воздуха: — Признаю, Эммилина, ты снова победила. Наш мальчик твой. Вот, держи.

Хватает меня за ладонь и вкладывает в неё…

— Один салер?

— Ты сама назначала условие!

Алекс смотрит на блестящую монету в моей ладони с грустной улыбкой.

И это всё? Всё, во что они его оценили? Алессинья слегка задирает подбородок и с откровенным предвкушением ждёт реакции “нашего мальчика”.

— Значит, салер…

Бархатный смех голубоглазого демона заставляет лицо брюнетки растерянно вытянуться.

Алекс разворачивается и подхватывает меня, приподнимая над полом. Крепко прижимает, обдавая висок горячим дыханием:

— Ты моё спасение, Эм. Я бы свихнулся без тебя.

Эпилог. Её мечты

Два года спустя

Алексион-Кэ́ссим

Она спит. Прижимаюсь к ней, наслаждаясь тем, что могу себе это позволить… она моя... утыкаюсь носом в тёмную макушку и прикрываю глаза от удовольствия. Тело моментально реагирует.

Эмма начинает ворочаться, пытаясь выбраться из жаркого капкана.

— Ммм? Сколько уже времени?

— Ещё рано... — пытаюсь обмануть, боясь, что вот-вот упорхнёт из моих объятий, наклоняю голову, чтобы коснуться губами тонкой кожи на шее... но её не удаётся провести.

Эмма выворачивается из моих рук и бросает взгляд за окно. По цвету зари понимает всё сама и смеряет меня осуждающим прищуром.

— Ты же знаешь, что сегодня важный день, — с этими словами пытается выскользнуть из постели.

Ловлю беглянку и сильнее прижимаю к своему телу:

— Останься.

Она привычно выгибается, начиная глубже дышать, но уже в следующую секунду, словно опомнившись, изворачивается и отталкивает меня.

— Нет, мой хороший, не сейчас, ладно? — проводит ласковым пальчиками по скуле. — Ночью... ночью я вся твоя. А сейчас мне нужно вставать.

Целует, едва касаясь губ и окончательно ускользает из постели, уходит в ванную, оставляя ощущение тянущей холодной пустоты.