Маленькая хозяйка большой таверны

– Раз уж нужно меня осмотреть и вставить плечо на место, то, наверное, нам стоит все же подняться наверх… Не делать же это здесь, в обеденном зале? Наверху у меня своя комната.

Не раздеваться же мне при всех, вот что я хотела ему сказать.

Но от мысли, что мне придется раздеться при нем – пусть только оголить плечо, – меня неожиданно кинуло в жар, а потом в холод. На это боль мстительно впилась в руку зубами, и какие-либо мысли меня покинули. Вернее, осталась лишь одна – лишь бы поскорее все это закончилось!..

Эдвард Блейз кивнул.

– Пойдемте же, госпожа Дюваль!

Я попыталась было пойти, но внезапно обнаружила, что даже от самого простого движения становится невыносимо больно, а ведь всего лишь несколько минут назад я бегала как козочка и даже кидалась магическими заклинаниями.

Сейчас же, стоило мне повернуться к лестнице, как перед глазами потемнело, и на миг мне показалось, что я вообще никуда не пойду, вместо этого хлопнусь в спасительный обморок. Быть может, это было бы даже к лучшему – что-то вроде общего наркоза. Очнусь, а плечо уже не болит!..

Но темнота понемногу отступила, поэтому я, сцепив зубы, потащилась к ступеням. Не дошла – на пути у нас встало неожиданное препятствие.

Надо признаться, он совсем вылетел у меня из головы, но Артур Дюваль был здесь; никуда не спешил деваться со своими претензиями и тяжелым характером. Вместо этого встал в проходе между столами, преградив нам путь наверх.

– Куда вы ее ведете, господин маг?! – поинтересовался он у Эдварда Блейза, уставившись на него с самым недовольным видом.

Так, словно заподозрил того в недобрых намерениях и не побоялся заявить об этом вслух. И господину Блейзу, подозреваю, это нисколько не понравилось.

Настолько, что он нахмурился и повел черной бровью.

Думаю, любой бы на месте Артура Дюваля понятливо испарился – потому что один лишь недовольный вид Эдварда Блейза навевал мысли о смертельной опасности. Но брат Лорейн обладал поистине демоническим упрямством.

– Каковы ваши намерения по отношению к моей сестре?! – поинтересовался он, продолжая преграждать нам дорогу к лестнице. – Вы что, собираетесь ее допрашивать?! На каком основании?! Она здесь пострадавшая сторона. Или же у вас на уме совсем другое?!

На это я застонала – причем уже не мысленно, а очень даже вслух, и Эдвард Блейз заметно напрягся.

– Прочь с дороги! – холодно заявил он Артуру.

– И не подумаю! – смело ответил тот, и я поняла, что сейчас мы зайдем в такой лес, что оттуда так сразу и не выбраться.

– Это мой брат, – пояснила я Высшему Магу, и мой голос прозвучал страдающе и довольно жалко. – Похоже, он немного переволновался и от этого не в себе. Артур, прошу тебя, никто не собирается меня допрашивать! – По крайней мере, не сейчас, добавила я про себя. – И намерения у господина Блейза самые что ни на есть… гм… целительские. Я ранена, Артур! Булыжник оказался не слишком лояльным к моему плечу, и теперь я не могу пошевелить рукой. Господин Высший Маг вызвался мне помочь, поэтому я предложила сделать это в своей комнате. Или же ты хочешь, чтобы он осматривал меня здесь, на виду у всех, разложив, как Леннарта, на общем столе?!

Этого брат не захотел.

Нахмурившись, он все-таки нас пропустил, но сказал, что будет рядом. Попытался было заявить, что станет присутствовать при осмотре, на что я приказала ему не дурить, потому что мне и без него плохо.

Эдвард Блейз со своей стороны порадовал брата еще одним тяжелым взглядом, едко поинтересовавшись, что именно заставило Артура Дюваля усомниться в его благих намерениях.

Судя по всему, для выяснения этого обстоятельства можно было угодить в цитадель на допрос, и брат все же сдался.

Но не до конца.

Заявил, что станет караулить под дверью, но если что, чтобы я немедленно его звала. На это я закатила глаза, внезапно поняв, что обзавелась цепным псом, ни с того ни с сего решившим встать на страже моей добродетели.

Ну что же, сказала сама себе, я здесь ни дня не прожила спокойно, так что не стоит и начинать!

…И уже очень скоро мы очутились в моей комнате, в которой маг зажег несколько светлячков, завив, что мне стоит немедленно показать ему пострадавшее место. Он же видит, насколько сильную боль оно мне причиняет.

И я, до этого в своем мире бесстрашно посещавшая гинекологов – причем большая часть из них была мужчинами, – внезапно поняла, что смущена до невозможности, хотя речь шла всего лишь о плече.

А еще я подумала, что сейчас мне предстоит скинуть жакет, а потом ослабить корсаж, чтобы вытащить из-под него рубашку. Затем следовало расстегнуть несколько пуговиц той самой рубашки, чтобы потом приспустить рукав.

Даже от мысли об этой процедуре мне было больно, но я все же прикусила губу и решительно потянулась к пуговицам жакета.

Тут маг провел рукой над плечом, и часть боли меня покинула – испарилась, словно ее и не было. Но я-то знала, что она никуда не ушла – просто притаилась неподалеку, готовая на меня напасть, когда придет ее время или же когда магия пойдет на спад, а Эдвард Блейз отвлечется.

Но он пока еще был рядом.