Маленькая хозяйка замка Шгрив

— Удивлены? Да-а, кто бы мог подумать, взрыв на катке, активированный артефакт, белладонна под подушкой и, наконец, организация похищения самой герцогини Эррол — и все это дело рук одной неприметной серой мышки. Служанки, чепядинки!

— Зачем? — потрясенно спросила Юлия, не веря в то, что услышала.

— Все до безобразия банально — месть! Наш душка-герцог очень, очень плохо поступил когда-то, — наигранно-сокрушенно вздохнула.

— Мы тебе для чего нужны? — ледяной тон Лии проник, казалось, даже под одежду. Матильда незаметно поёжилась. Она знала, что хозяйка может быть жёсткой. Даже находясь здесь, запертой в каменном мешке, в замусоленной старой одежде, с колтуном на голове вместо причёски и грязными разводами от слёз на щеках, она словно была на голову выше всех. — Деньги? — последнее слово Её светлости презрением окатило похитительницу.

Тильда расправила плечи и выпрямила спину. Вот! Они и за решёткой сильны духом!

— Мне? Деньги? — девица засмеялась, и было в этом смехе что-то от простуженной вороны.

— Только дураки в них не нуждаются, — совершенно спокойно произнесла Грой, и герцогиня с подозрением покосилась на неё.

— Ну конечно, — ох, сколько яда, — вы все меряете в деньгах! А кто вернёт мне моего брата? Кто? Разве твой муженёк сможет оживить его при помощи серебра или золота? Он! Только он, проклятый лорд Дункан, виноват в его смерти! Ненавижу! Пусть теперь он узнает, каково это — терять дорогих ему людей. Гаю было всего восемнадцать!

Выкрикивая эти сумбурные обвинения, бывшая служанка Эрролов забылась и подошла к решётке. Уцепившись за неё руками, прильнула лицом. Гнев переполнял женщину, но не на это обратили внимание пленницы. Под распахнутыми полами плаща виднелись концы платка, что был на плечах леди Юлии вечером перед похищением.

— Странно, — растягивая слово, задумчиво произнесла Тильда, прерывая пламенную истерику дамочки, — деньги не нужны, а за герцогиней вещички-то донашиваешь.

Та сначала непонимающе уставилась на «великаншу», а потом, когда смысл сказанного наконец до неё дошел, она сказала то, отчего герцогине стало дурно:

— Не дело такой красоте пропадать, — демонстративно стащила с плеч подарок графини Эвендейл своей дочери и игриво потрясла им перед взором пленниц. — Мёртвой хозяйке замка Шгрив он уже будет без надобности.

Матильда вдруг, о чем-то вспомнив, схватилась за шею.

— Бусы тоже ты сняла? Ко всем своим порокам добавила ещё и воровство? Чтоб ты подавилась! — выплюнула она слова с каким-то холодным равнодушием.

— Да кому она нужна, твоя подделка? Сумасшедшей бабке отдала твоё дешёвое ожерелье!

— Дешёвое? — Тиль переглянулась с Лией и весело хмыкнула, — ну и дура же ты! А шриланский жемчуг за подделку приняла!

Возникла пауза. Её светлость и горничная с умилением наблюдали, как постепенно перекашивается лицо бывшей служанки в бессильной ярости и покрывается красными пятнами.

— Аглая, ты не волнуйся так, ну профукала драгоценность, с кем не бывает? — участливо издевалась над поломойкой Тиль.

— Вы никогда отсюда не выйдете живыми! Чёрному Готу без разницы, чьей кровью его напоят, служанки или аристократки! — задыхаясь от ненависти, прорычала женщина, разворачиваясь и уходя прочь. — И я не Аглая, я Берта!

Глава 23

Они не выходили из портала, а вываливались по одному и оказывались по колено в ледяной воде. Ругательства на все лады и степени витиеватости огласили узкую полоску побережья острова Шлак. «Демоны!» и «Прилив… чтоб его!» — были самыми пристойными. Наёмники же молча снесли незапланированное намокание. Их вообще, казалось, невозможно ничем расстроить, смутить или вывести из равновесия. Готовые к любой неожиданности, эти пять парней молча вышли на песчаный берег и рассредоточились по пляжу на некотором расстоянии друг от друга, зорко оглядывая незнакомую местность.

— Ятидрёный хряп! — Гарольд не удержался на ногах, когда неожиданно большая волна ударила его ниже спины. Он упал на колени, погрузившись в стихию по самую грудь, успев «насладиться» вкусом солёных брызг. Сплюнул. — Что за напасть! Костра, как я полагаю, не будет, — не спрашивал, утверждал. Промокший, он выбрался из вод Открытого моря и был явно раздосадован, в заплечном мешке отсутствовали запасные штаны. Рассеянность и спешка были результатом такого промаха. Балласт в виде изнемогающего от насморка графа во время операции по поиску девушек, сопровождаемой возможными опасностями, подверг бы друзей лишним переживаниям.

Ирвин молча протянул ему флягу. Харук, кивнув, благодаря, не задумываясь, от души хлебнул из горлышка и задохнулся, когда неожиданно горло опалила огненная жидкость.

— Что это? — просипел он.

— Самогон… э-э, считай, что семидесятипроцентный виноградный бренди — то, что тебе сейчас нужно, — участливо похлопал его по плечу Бреун и сунул в руки незадачливого товарища сухие бриджи.