Маленькая лгунья для большого полковника

Но его телефон зазвонил, и он тут же ответил, не спуская с меня похотливого взгляда. Ублюдок явно был готов на меня наброситься. Он не знал, что я пока лежала на полу, скатившись на него с кровати, успела выкрутить длинный гвоздь из ее ножки. Паршивая яхта, старье. Наверное, на новые яхты отцовских денег не хватило. Потому что мой отец умный, и он подозревал Фрэнка, иначе я бы сейчас не была здесь.

— Да, сэр, конечно, сэр.

Верзила с квадратной мордой спрятал мобильный в карман, застегнул змейку, ремень. Явно разочарованный и недовольный, что ему помешали. Я была так же разочарована, что не могу вогнать ему гвоздь в глаз. Жизнь рядом с Керуком многому меня научила, и я не собиралась безропотно сдаться. Я — женщина полковника, и пусть он от меня отказался, я все равно хочу быть его достойной и не сдаться без боя.

— Тебе повезло, цыплёнок, твоя дядя хочет поговорить с тобой лично, и через пару минут вы с ним встретитесь. Я займусь тобой позже. Уверен, он отдаст тебя вначале мне, а потом и другим ребятам. Давно у меня не было такого сочного цветочка.

Выдохнула, сжимая руки в кулаки, готовая водраться ему в лицо ногтями и биться до последнего, но не позволить себя унизить и изнасиловать. Я бы скорее его убила сама, разгрызла своими зубами. Или умерла до того, как…до того, как ко мне прикоснется кто-то кроме…кроме полковника.

Фрэнк появился спустя минут десять. Перед ним открыли дверь два его охранника, а в окно каюты я увидела, как к катеру причалила моторная лодка, и всю посудину облепили безопасники Фрэнка, как мухи. Боится, сука. Меня. А это радует. Так же он всегда боялся и моего отца. Я уверена в этом.

Ненависть поднималась волной и топила под собой страх и панику. Когда видишь того, кто разрушил твою жизнь, то хочется не умирать, а убивать. И я впервые осознавала, что способна на это.

— Здравствуй, моя дорогая племянница. А ты, оказывается, живучая.

Весь лощенный, с зачесанными назад волосами, в аккуратных очках с белой оправой, тонкие губы чуть поджаты. На щеке серая родинка вызывает желание содрать ее ногтями. И я благодарю бога за то, что Фрэнк не похож на моего отца. Ни капли. Иначе мне было бы так сложно его ненавидеть. Всей душой, всем сердцем. Презирать так, как могут презирать своего самого лютого врага. Он убил моего отца, он лишил меня единственного родного мне человека. Ради чего? Ради денег? Бессмысленная жестокость, даже не звериная, потому что зверь убивает ради того, чтобы удовлетворить естественные потребности, а здесь убийство ради алчности, а ведь мой отец никогда ничего для него не жалел.

— Сколько чести! Вся свита с тобой? Свою суку не взял? Как тебе было с ней после моего отца? Или ты всегда подбираешь объедки?

Его физиономия перекосилась, и он наотмашь ударил меня по лицу, так, что во рту появился привкус крови. Пробуждая еще больше ненависти и желания сопротивляться.

— Я тебе не твой отец, терпеть твой грязный язык не буду! Я поставлю тебя на колени, маленькая дрянь!

— Да, ты не мой отец. Ты паршивая овца, ты мерзкое отродье, которое потеряло совесть…братоубийца — вот ты кто! Проклятый моральный урод!

Я видела, как ему хочется причинить мне боль, скрутить меня, заставить корчиться и страдать. И он непременно сделает все, чтобы этому поспособствовали его головорезы. Я в этом даже не сомневаюсь.

— Знаешь… а я, пожалуй, расскажу тебе, почему я его убил. Расскажу не для того, чтобы ты меня поняла, а потому что хочу, чтоб знала. Вместо него. Я долгие годы хотел сказать об этом ему лично. Но так уж и быть, скажу тебе…

Он, прихрамывая, прошелся по каюте и сел в кресло. Явно наслаждаясь своим превосходством. Мне послышалось, как снаружи что-то глухо упало. Но я сидела к иллюминатору ближе, а Фрэнк этого не услышал. Может быть, и мне показалось.

— Я всегда был вторым, несмотря на то, что твой отец младше меня, родители ставили его на первое место. Это из-за него я остался хромым, потому что в детстве он не успел полностью вытащить меня из-под авто нашего отца, когда машина поехала под откос. Одну ногу мне раздробило. Я остался из-за него инвалидом. Твой отец во всем виноват!

— Что…то есть папа спас тебя, а ты обвиняешь его в том, что остался жив, но хромой?

— Он мог быть пошустрее!

— Папе было всего десять! Он был меньше и худее тебя, и все же успел потащить тебя, чтобы спасти!

— Все считали его героем…все лавры ему. ОН…он хорошо учился и поступил в Гарвард, а на меня у отца не хватило денег. И когда твой отец. когда он открыл свою первую шахту…повезло ему, а не мне! Я ведь тоже искал, я тоже нанял экспедицию, людей, вложил в это все свои деньги. А повезло ему! Ему…опять ему, а не мне! И…София…София…она ведь вначале познакомилась со мной, а потом…потом выбрала ЕГО. Какого хрена? Ведь я… я умнее, я красивее. Но это все из-за хромоты, я уверен. Твой отец специально сделал меня хромым, чтоб я стал хуже него.

— Но…но папа оплатил тебе учебу! А мама никогда не встречалась с тобой. Она полюбила папу с первого взгляда.