Маленькая Лизи Кроуфорд и тенистая аллея

Проехав еще немного и повернув направо, Изабель неожиданно сбавила ход, а затем и вовсе остановила машину. Впереди уже виднелся заброшенный дом, до него было каких-то пара-тройка метров, и Лизи не терпелось показать Изабель поляну за домом и живописный обрыв. Но девушка сидела, крепко вцепившись в руль, и не двигаясь. Лизи немного испугалась. Она тихонько тронула Изабель за рукав. Как будто очнувшись, Изабель почти шепотом спросила: «Лизи, у тебя когда-нибудь было такое чувство, что ты когда-то давно уже видела это место, или что-то очень похожее на него?» Лизи призналась, что такого с ней ни разу не было. «Ты знаешь, а у меня сейчас именно такое ощущение. Как только мы очутились на липовой аллее, мне сразу показалось, что я знаю это место. Как ты думаешь, Лизи, почему так?» Лизи не знала, что и сказать. Но потом предположила, что, возможно, Изабель видела подобные аллеи или похожие заброшенные коттеджи где-нибудь на старых картинах или в журналах. Немного поразмыслив, девушка согласилась. Наверняка так оно и было, ведь Изабель всю свою жизнь прожила с родителями в Лондоне, и ни разу не бывала в Сенд Марш. Подруги принялись доставать из автомобиля принадлежности для рисования, а затем отправились искать удобное место, чтобы делать наброски. Изабель учила Лизи, как надо правильно ставить треногу, крепить мольберт и бумагу, как держать уголь и делать зарисовки. Лизи очень нравилось в компании Изабель, ведь у девочки не было старшей сестры, и ей очень этого не хватало. Апрельское солнце радовало своим теплом, и Изабель скинула свой жакет, чтобы удобней было работать. Лизи тут же заметила на правой руке девушки большой шрам, который шел по внутренней стороне от запястья до самого локтя. Лизи удивленно спросила, откуда он появился. Изабель махнула рукой и ответила, что в детстве в Лондоне её сбил какой-то велосипедист. Она тогда долго лежала в госпитале с сотрясением мозга и совершенно ничего не помнила. А шрам остался от того, что девочка пыталась защититься и повредила руку о велосипедную раму. Так ей сказали родители. Этого велосипедиста так и не нашли, и это его счастье, поскольку отец Изабель, мистер Томкинс, готов был разорвать его на кусочки.

Два часа за приятной работой пролетели незаметно, уже начинало темнеть, и Изабель отвезла Лизи домой. Обе подруги были крайне довольны сегодняшним днем, и договорились продолжить рисование в субботу.

Глава 6

Всю неделю Лизи стойко терпела колкости и вредности от Хариетт и её школьных подпевал. Правду сказать, таких было мало, всего человек пять или шесть. Остальные девочки хорошо относились к Лизи, но боялись это показать. И Лизи не обижалась на них. А вот Хариетт ей уже порядком поднадоела. Лизи спрашивала себя, откуда же берутся такие противные дети, которым доставляет огромное удовольствие приставать к окружающим. Неужели нельзя занять себя чем-нибудь полезным? Ведь вокруг столько всего интересного!

Но, видимо, Хариетт была устроена совсем по-другому. На переменке она подошла к Лизи, и снова начала её задирать. «Эй ты, городская воображала, когда ты отсюда, наконец, уедешь?» – громко и насмешливо говорила Хариетт. Лизи в ответ поинтересовалась, почему это она – воображала. Хариетт ответила, что Лизи слишком хорошо одевается, ведь никто в деревне не носит такие платья или юбки. Да и вообще все городские – большие воображалы. Просто потому, что они городские. Все они бездельники и надменные типы. А то и вовсе какие-нибудь мошенники. Особенно такие, которые разъезжают на хороших автомобилях и скупают коттеджи в деревнях. «Например, как твой папочка» – злобно добавила Хариетт. Вот уж этого, конечно, Лизи никак не смогла стерпеть. Никто не смеет оскорблять её родителей и говорить какие-то гадости про отца. Её отец много работает, поэтому и добился хорошей должности и признания. Лизи тут же почувствовала, что внутри у неё как будто что-то закипело. Она твердо решила на этот раз не давать спуску вредине Хариетт. Сжав кулаки, Лизи молча двинулась на неё. Хариетт стояла, прищурив глазки, и придумывала, чем бы еще задеть Лизи. Но ничего сделать не успела. Потому что Лизи, с горящими от гнева глазами, подошла к ней вплотную, и, совершенно неожиданно для всех, и для себя самой, со всей силы стукнула обидчицу кулаком прямо в противный курносый нос.