Маленькая мечта

– Ничего ты не знаешь! Ты лишь делаешь вид, что всё всегда знаешь, но на деле ты глупее, чем любой ребёнок! Ты эгоист и думаешь только о себе! Раз ты у нас всё знаешь, то почему до тебя никак не дойдёт, что я живая? А? Что я не та красивая картинка, которую ты, видимо, нарисовал себе в голове за всё это время? Ты любишь не меня, а девушку, которой я никогда не была и не буду. Сними ты уже наконец свои розовые очки и посмотри правде в глаза!

В этот момент в него будто вселился другой человек. Человек, которого она боялась. Он чувствовал странное, нездоровое и опьяняющее возбуждение и одержимость.

– Ты никуда не пойдёшь, ясно? – сжимая её руки будто тисками, вкрадчиво и словно чужим голосом, сказал Эндрю. Он уже не контролировал себя и плохо понимал, что делает.

Но ему это нравилось.

– Пусти меня, мне больно! Эндрю! – Алисе уже действительно было страшно и она вовсю заливалась слезами. Она не могла поверить, что это он, он, её милый и любимый Эндрю делает с ней такое. Это было похоже на страшный сон. – Знаешь, что? Ты мне кое-кого сейчас сильно напоминаешь. Моего отца!

Стоило Эндрю услышать это, как с его глаз как будто спала пелена и рассудок прояснился. Она всегда знала, куда бить.

– Ты такой же, как он! – в слезах крикнула она. – Как я могла только тебя полюбить? Но знаешь…я хотя бы уверена, что он действительно меня любил, а вот ты…ты просто слабак.

– Слабак и тряпка, – вытирая слёзы, дрожащим и раздражённым голосом продолжила Алиса. – И во всём виноват только ты сам. Абсолютно во всём.

Затем выбежала прочь, хлопнув дверью, а он, с трудом осознавая происходящее, опустился на пол. Он сам стал тем, от кого клялся её защищать. Ему как будто со всей силы ударили под дых, и сделал это самый любимый на свете человек. До этого дня он не понимал, как сильно похож на её отца, а теперь, как и тот, сам всё разрушил и потерял Алису только по своей вине. Хоть и хотел лишь лучшего для неё.

Ей никогда этого не понять.

Но и он так и не смог понять главного.

Немного придя в себя, Эндрю спустился в просторную гостиную и застал Алису с рюкзаком, куда она положила всё самое необходимое. Как и тогда.

Он сразу понял, что происходит. Всё повторялось, только декорации и главный актёр теперь поменялись. А Алису впереди ждало уже не счастье и свобода.

– Прошу, прости меня, – в отчаянии, будто умоляя, сказал он. – Давай…давай просто успокоимся и всё обсудим. Проблемы у всех бывают, но их нужно решать, и решать вместе. Прошу, не уходи. Ты совершаешь ошибку.

– Плевать, – ледяным тоном равнодушно отрезала Алиса и направилась к старинным дубовым дверям. Тяжело вздохнув и обуяв эмоции, она добавила уже более мягким тоном:

– Я люблю тебя, Эндрю. И всегда буду любить. Но я так больше не могу. Пока ты живёшь прошлым, у нас никогда не будет будущего.

– Я живу тобой, – бесцветным голосом сказал Эндрю. – Разве этого мало? Просто…просто знай, что я тоже люблю тебя, и буду любить всегда. Всегда буду ждать тебя, и двери нашего замка для тебя всегда открыты. Я всегда буду здесь. И буду ждать дня, когда ты вернёшься.

Какое-то время она ещё смотрела на него. То ли с надеждой на что-то, то ли с сожалением, то ли с разочарованием. Или же со всем сразу. Но чем бы это ни было – это угасло, и в глазах её тут же зажглась холодная решимость.

– Ты так ничего и не понял, – обречённо покачав головой, через плечо напоследок бросила Алиса. – Я не вернусь, теперь уж точно. Прощай.

Она открыла двери и ушла, и всё, на что он оказался способен – лишь провожать её взглядом, до сих пор не веря в то, что это произошло.

Нет, – ещё раз понял он, – детям нельзя позволять взрослеть.

Равно, как и оставлять их одних.

Интермедия 1. Ещё один день в раю.

– Хотите, расскажу вам ещё одну историю?

Отхлебнув из пивной кружки, человек, которого одни иногда называли Привратником, другие – Старостой, а третьи, из тех, кто знал больше всех – Евреем, участливо поглядел на закутанных в теплые лыжные куртки из дерматина молодых людей – туристов или путешественников, не иначе. Которые, судя по их виду, даже сюда и не собирались, но наткнулись на город по чистой случайности и, решив отогреться в местном баре, уже не первый час слушали истории тощего, согбенного, на вид нелюдимого и недоброжелательного старичка с седой плешью, выводком морщин в районе впалых щек и мутных голубых глаз, и с белой, как снег за окном, двухнедельной щетиной. Правда, слушали с интересом. Не отрывая глаз и широко раскрыв уши.

– Историю об одном пареньке по имени Э…