Маленькая метла

— Не часто встречаются такие совершенно черные коты. Великолепно, великолепно. Теперь лучше дай мне поводок, мисс Смит. Если он дернет тебя за руку и нарушит твою сосредоточенность, ты ничего не увидишь. Вернее, увидишь что-нибудь лишнее, и тогда ничего не получится.— Слегка усмехнувшись собственной шутке, он взял веревку из рук Мери, и потом указал волшебной палочкой на доску.

— Ну, мисс Смит из Гомбриджа, видимо — невидимо!

Глава VII СКАЧЕТ ВЕДЬМА НА МЕТЛЕ, МАСЛО БУЛЬКАЕТ В КОТЛЕ...

В конце концов все устроилось. Доктор Ди прочел заклинание вместе с ней. Сколько она потом ни пыталась его вспомнить, у нее ничего не получалось. Как только прозвучало последнее слово, она наклонила голову и уставилась на чернильницу.

Сначала это была просто чернильница — блестящая, темно-синяя поверхность чернил, приподнимающаяся по краям и как будто стремящаяся перелиться через край. Сверху плавала пленочка, на которой осела пыль, будто чернила были не жидкими, а твердыми, как зеркало. И как в зеркале, в них отражалась вся комната, но только она казалась очень маленькой, как картинка-миниатюра. Мери видела яркие окна, похожие на крошечные загнутые полоски света, крашеные стены, красную доску и свое собственное отражение, такое же маленькое, как все остальное, на искривленной поверхности чернил. Она вглядывалась, замечая деталь за деталью, в свое лицо, которое она так пристально разглядывала в зеркале Красной Усадьбы, желая, чтобы хоть что-то произошло...

И вот оно произошло... Маленькая фигурка на поверхности чернил стала ярче, но отражение комнаты позади нее затуманилось, краски расплылись и стали исчезать, как на фотографии не в фокусе. Картинка качнулась, смазалась и стала все уменьшаться и уменьшаться, пока не потерялась во тьме в глубине чернильницы. Казалось, сама чернильница превратилась в глубокий колодец. Мери почудилось, что она стоит над ним, опираясь руками о парапет, вглядываясь в черную глубину, туда, где еще мерцало ее собственное отражение в подернутой дымкой тьме.

Затем, плавно, как потухает свеча, только куда быстрее, крошечное изображение потеряло свои очертания, закурилось на мгновенье дымком и исчезло...

Что-то кольнуло ее в ногу, острая, жалящая боль, которая заставила ее подпрыгнуть. Это, должно было, вывело ее из-под власти заклинания, потому что теперь, тускло, как через легкий дымок, она могла видеть окна в комнате, и неясно, но слышать, словно эхо в колодце, вкрадчивый голос волшебника:

— Великолепно! Великолепно! Теперь назад, не так ли?

Он начал повторять формулу заклинания — не такую же, но слова ее казались знакомыми — и скоро Мери поняла, что это те же самые слова, но произнесенные задом наперед. В чернильнице все тоже пошло обратным ходом. Ее лицо снова показалось из темноты, стало отчетливым, приобрело цвет и как будто подплыло ближе на фоне залитой солнцем комнаты, затем оно стало просто отражением, маленьким отражением на поверхности чернил.

Она глядела на него, моргая от яркого света. Директриса выглядела довольной, и здесь, и там в классе ниоткуда стали появляться ученики, с интересом наблюдавшие за Мери.

Доктор Ди улыбнулся:

— Просто отлично. Замечательно для первого раза, замечательно. Конечно, гомбриджское происхождение сказывается. Следующий раз ты сможешь сделать это сама, но мне думается, на сегодня хватит. Я уверен, мадам Мамблхук хочет показать тебе другие классы.

Он сунул поводок Тиба в руку Мери. Выходя вслед за директрисой в тускло освещенный коридор, Мери слышала бормотание учеников, повторяющих заклинание.

— Сюда,— сказала мадам Мамблхук.— Я думаю, тебе это будет интересно. Это Научный Практикум, который я веду сама. Учительница полностью отсутствует.

— Она больна?

— Можно сказать так. Она сделала небольшую ошибочку в заклинании. В старших классах учат мудреным штукам. Главное — полная аккуратность. Вот мы и на месте,— она открыла дверь.— Ну как, мисс Смит?

Стоя в свете, льющемся через открытую дверь в коридор, Мери посмотрела на Тиба. Или вернее, на то место, где, как она предполагала, он был. Конец веревки был у нее в руке, после того как Доктор Ди его вернул, и она думала, что Тиб неслышно идет в своем ошейнике, но его там не было. Только ошейник волочился по полу... Нет не волочился, но плыл рядом с ней, как будто маленький кот все еще был рядом, но его нельзя было увидеть.

— Тиб! — закричала Мери. — Мой кот! Я знаю, что он был со мной рядом все время, потому что он оцарапал мне ногу, чтобы вывести меня из этого заклинания. Я, должно быть, забыла его...

— Ты его не забыла,— голос мадам Мамблхук звучал весело и невозмутимо.— Он тут. Погладь его и сама поймешь.

Мери остановилась и сделала то, что ей было велено, и вот она почувствовала теплую шерстку сильное, мягкое тельце кота. Она коснулась ₀ гладкой головы, прижатых ушей, ощутила пушистость взъерошенной спинки. Он весь вибри-оовал, как будто от слабого электрического тока, но не урчал.

Когда она схватила его, он зашипел.