Маленькая принцесса. Приключения Сары Кру

И ее улыбка, видимо, доставила индусу большое удовольствие. Лицо его просветлело, и он тоже улыбнулся, показав ослепительно белые зубы.

Вдруг обезьяна — она была очень шаловлива и всегда готова напроказить — выскочила у него из рук, прыгнула на крышу и в одно мгновение очутилась на плече у Сары, а затем у нее в комнате.

Сара засмеялась, любуясь на обезьянку. Но ее следовало отдать индусу, а Сара совсем не знала, как сделать это. Удастся ли ей поймать обезьяну? А что, если она выскочит из окна, побежит по крышам и потеряется. Нет, этого нельзя допустить. Она принадлежит бедному больному джентльмену из Индии, и он, наверное, любит ее.

Сара обернулась к индусу. Живя с отцом в Индии, она выучилась говорить на туземном языке и теперь, припомнив полузабытые слова, спросила по-индостански:

— Можно мне поймать обезьянку? Дастся она мне?

Изумление и восторг совершенно преобразили лицо индуса, когда он услыхал свой родной язык. Он рассыпался в благодарностях. Он покорный слуга мисси саиб. Обезьяна очень хорошая и не укусит, но ее трудно поймать. Она будет быстро, как молния, перелетать с места на место. Она недурная обезьянка, но очень непослушная. Рам Дасса она любит и слушается его, но не всегда. Если мисси саиб позволит, Рам Дасс пройдет по крыше к ее окну, войдет в комнату и поймает обезьянку. Сделав это предложение, индус нерешительно взглянул на Сару. По-видимому, он считал его слишком большой вольностью со своей стороны и боялся, что она откажет. Но Сара тотчас же согласилась.

— Разве вы можете пройти по крыше? — спросила она.

— Могу, — ответил индус.

— Так идите, — сказала Сара. — Обезьянка прыгает с места на место. Она, кажется, испугалась.

Рам Дасс легко выскочил на крышу и дошел до Сары так свободно, как будто всю жизнь лазил по крышам. Он проскользнул в ее окно и неслышно спрыгнул на пол. Потом, обернувшись к Саре, почтительно поклонился ей.

Обезьяна, увидев его, тихонько взвизгнула. Он поспешил закрыть окно и начал ловить ее. Это оказалось нетрудно и продолжалось недолго. Обезьяна некоторое время увертывалась от него, по-видимому, только из шалости, а потом прыгнула к нему на плечо и обхватила его шею своими маленькими цепкими руками.

Сара знала, что индусу достаточно было одного взгляда, чтобы увидеть, как плоха ее комната и неприглядна обстановка; но он делал вид, что не замечает этого, и говорил с Сарой так почтительно, как будто она была дочерью раджи.

Поймав обезьянку, Рам Дасс остался в комнате только на несколько минут, чтобы поблагодарить Сару за ее доброту и снисходительность. Эта обезьянка, говорил он, не так дурна, как кажется, и иногда забавляет его больного господина. Он был бы очень огорчен, если бы его любимица убежала и потерялась. Потом Рам Дасс простился с Сарой и пошел домой по крыше так ловко и быстро, как будто сам был обезьяной.

После его ухода Сара некоторое время стояла, задумавшись, посреди комнаты. Его лицо, манеры, костюм и почтительное обращение живо напомнили ей прошлое. Как-то даже не верится, что она, простая служанка, которую только час тому назад осыпала бранью кухарка, была когда-то окружена людьми, относившимися к ней так же почтительно, как Рам Дасс. Они кланялись, когда она проходила, и чуть не касались лбами земли, если она заговаривала с ними. И все это прошло, как сон, и не вернется никогда. Никакой перемены в ее жизни не может быть. Она знала, как намерена мисс Минчин распорядиться ее судьбой. Теперь, пока она еще девочка и не может заменить учительницу, ее держат в школе как служанку, но вместе с тем требуют, чтобы она не забывала того, чему училась, и какими-то неведомыми путями продолжала свое ученье. Время от времени ее будут экзаменовать и строго взыщут с нее, если она не сделает успехов. Мисс Минчин знает, что Сара любит учиться и потому может обойтись без учителей. Стоит только дать ей книги, она будет читать их до тех пор, пока заучит наизусть. Через несколько лет ее сделают учительницей. Тогда ее оденут немного получше, но будут обращаться с нею так же, как теперь, и взваливать на нее самую тяжелую работу.

Вот что предстояло Саре, и она стояла несколько минут, раздумывая о своем будущем.

Потом щеки ее вспыхнули и глаза заблестели. Она выпрямилась и подняла голову.

— Но ничто, ничто, — воскликнула она, — не помешает мне оставаться принцессой, несмотря на то что я хожу в лохмотьях! Мария Антуанетта была королевой и в то время, когда сидела в тюрьме и выносила насмешки и оскорбления.