Маленькая проблема (СИ)

Прикрываю глаза, задохнувшись от ее слов. С ума сошла? А потом прижимаю дуреху к себе изо всех сил.

Шепчу в любимые, вкусно пахнущие волосы запомнившийся сонет.

— Ты от меня не сможешь ускользнуть.

Моей ты будешь до последних дней.

С любовью связан жизненный мой путь.

И кончиться он должен вместе с ней.

Аня тихо смеется мне в грудь, своим нежным смехом возвращая меня к жизни.

— Тебе понравился Шекспир?

— Мне нравится все, что связано с тобой.

— Прости, что думала, что не нужна теперь тебе…

— Это ты прости меня. Я не знаю, как помочь тебе забыть эту грязь, этот кошмар. Но мы справимся, — горячо шепчу в макушку. — Только дай мне шанс.

— Меня не насиловали, Яр, — она отцепляется от моей груди и смотрит на меня снизу вверх. Бирюзовые глаза блестят. — Только трогали… Напугать хотели. Неприятно, но это ерунда, я все забуду. Обязательно забуду.

А у меня ощущение, что я заново родился. Выпустил свой первый крик. Вот она. Вся жизнь впереди.

Все это не потому, что меня мог как-то оттолкнуть от любимого человека факт изнасилования. Ни черта не мог. Я бы ее все равно не отпустил, не дал бы ей уйти.

Но я выдохнул потому что почувствовал за нее облегчение. Робко поцеловал ее, стараясь не тревожить ранку на губе. Поднял ее на руки и занес в дом, чувствуя, как счастье выжигает из меня все депрессивное и плохое. Все во мне меняется. Мое перерождение происходит в каждой клеточке. Мы окончательно сжигаем за собой мосты.

Ночью я прижимаю ее спину к себе аккуратно, боюсь сделать больно. Обхватываю рукой, укрывая в объятиях. Она устраивается поудобнее. Мы спим одетыми, как пионеры. Но в мыслях сейчас ничего другого, только прижимать ее к себе, оградить от окружающего мира. Сторожить ее сон.

— И что нам теперь делать? Мы не можем прятаться вечно в этом домике, — тихо спрашивает Аня, рисуя узоры на моей ладони.

— Не можем, — качаю головой. — Нам и не нужно. Решение уже есть.

Глава 40

Анна

Через пару дней мы сидим в аэропорту в обыкновенном зале ожидания эконом-класса, слившись с толпой. У нас на двоих одна небольшая сумка, в которой, собственно, и вещей-то нет. Так, какие-то мелочи Ярослава из машины, и все. Сам автомобиль он так и бросил возле Чепурово, без зарядки она ехать не могла.

— Разберут ведь на запчасти. Местная шпана тут лютая, — с сожалением сказала я, когда мы шли пешком к автобусной остановке.

— Плевать. Я все равно не могу ее себе оставить. Некогда с этим возиться.

Ярослав даже не заезжал домой. Провел несколько операций в мобильном банке, купил билеты, снял наличку в аэропорту.

— Думаешь, он нас не сможет отследить? — в моем голосе тревога.

— Что ты, сможет. Он с легкостью это сделает. Но будет поздно. Мы будем уже далеко. Как бы он ни был богат, а все равно не всемогущ. Все наладится, доверься мне.

Ярослав поцеловал меня в губы и крепко обнял, и все мои переживания улетучились. Все наладится, он прав. Здесь все равно оставаться нельзя.

На автобусах с пересадками мы вернулись обратно в Москву, сразу же направились в Домодедово. Наш вылет был в ближайшие несколько часов.

Около табло нас встретил его друг, Орловский Саша. Передав нам новые документы со свежими визами, он с сожалением попрощался с капитаном, крепко обняв его.

— Тебя будет не хватать. С кем мне бегать-то теперь?

— Целая команда шустрых белок, — усмехается Ярослав. — Есть с кем побегать.

— Да ну, только с тобой мы на корте соперничали.

Ярослав молчит, жует губы. Я понимаю, что ему сейчас трудно. Он все бросает здесь, всю свою привычную жизнь, своих близких друзей. Ради меня.

Это мне намного легче — ничего тут не держало, ни недвижимости, ни занятия толкового. Из друзей только Светка, но и с ней мы, по большому счету, в переписке всегда. В трудовых буднях было маловато времени для встреч. Только Алина у меня была… И то, как оказывается, я ошибалась. Никого у меня не было.

А мой Ярослав оставляет здесь все. И в первую очередь, друзей, которых знает с самого детства.

Он передал Саше ключи от машины и квартиры, перед этим объяснив где ее оставил и в каком состоянии.

— Не парься, все сделаем, — ответил тот.

— Как Лерка? — после минуты неловкого молчания спросил Ярослав.

А Сашка внезапно покраснел весь, разулыбался. Зеленые глаза заблестели и, могу поклясться, влагой покрылись.

— Она беременна.

— Ого, круто! Поздравляю, папаша! — Ярослав даже слегка растерялся, слабо похлопал друга по плечу.

— Маленький пока срок, не хотели говорить раньше времени.

— Сглазить боялся? — смеется Ярослав.

Тот не обижается.

— Посмотрю как ты скакать будешь, когда тебя это тоже коснется. Короче, Лерка дома теперь лежит, вокруг нее мать кудахчет, почти не разрешает шевелиться. Даже перебралась к нам на время.

— Весело в общем, — неожиданно Ярослав пристально смотрит на мой живот, и я округляю глаза, удивленно глядя на него. Чего это он?

— Ага. Не то слово.

Ярослав смущенно отворачивается.

— Что ж… Нам пора. Может, однажды еще увидимся.

— Не может, а обязательно. Эх, меня парни заклюют, когда узнают, что я проводил тебя. Тоже ведь хотели тебя увидеть. Всей командой.