Маленькая семейная комедия

* * *

Взрослая Татьяна Котова, дипломированный врач, замужняя женщина, сохранила детское упрямство и, вопреки доводам разума, не собиралась от него отказываться. «Не буду ему звонить, – думала она, ворочаясь в постели. – Захочет – сам позвонит. Вернётся, как миленький. Ничего с ним не случится. Бандиты по улицам с ножами не бегают. Спит мой Максик у кого-нибудь из приятелей, а я тут пропадай одна! Сам дурак! – обида снова показала нос. – Ишь. Вещи побросал и смылся! Мяса он хочет, а я, значит, пробка и пустышка. Ну и фиг с ним. Пусть спит теперь, где хочет. Не буду звонить. Не буду беспокоиться, и вообще думать о нём не буду!». Покрутившись с бока на бок минут сорок, Татьяна всё-таки уснула, так и не решив, стоит ли уже волноваться и разыскивать мужа или можно ещё потерпеть.

* * *

На следующий день всё пошло вразрез с «правильными установками». Покинутая жена проснулась не в настроении. Вместо сбалансированного завтрака из тостов и нежирного сыра она сварила себе крепчайший кофе, бухнула в него три ложки сахара, намазала жирным слоем на толстый кусок белого хлеба сливочное масло и употребила вредную пищу, испытывая злорадное удовольствие. Откуда взялось злорадство, и на кого оно было направлено, Татьяна разбираться не стала. Перемещаясь по кухне, она старательно обходила «следы вчерашнего побоища». Насытившись, она ещё раз взглянула на упомянутые следы, но время поджимало, и начавшим попахивать остаткам ужина пришлось дожидаться вечера на полу.

Рабочий день обошёлся без эксцессов. Пациенты, все, как один, оказались нормальными, с обычными жалобами. До обеда Люся периодически бросала заинтересованные взгляды на слегка припухшие веки доктора, но удовлетворить любопытство не рискнула. Татьяна не любила обсуждать личные дела с коллегами. Правда, в этот день её так и подмывало с кем-нибудь поделиться, но она держалась, а про себя вела бесконечный спор то ли с Максимом, то ли с собой. Впрочем, это не мешало ей выполнять профессиональные обязанности. Вслух она произносила:

– Здравствуйте. На что жалуетесь?

А мысленно восклицала: «Ушёл – скатертью дорога! Ну и пожалуйста!».

– Температура?.. Так-так. Кашель. Откройте, пожалуйста, рот. Посмотрим. Так.

«И очень хорошо! Не очень-то он мне и нужен!».

– Поднимите рубашку. Дышите. Не дышите…

«Я не умею готовить! Да ничего подобного! Ещё как умею. Не хуже его мамочки!».

– Прилягте на кушетку. Здесь не больно? А здесь?

«И зачем я наелась? Сама себе противна. А вот захотела и наелась! И никакой Максик здесь ни при чём!».

И в том же духе – все восемь часов. Она так увлеклась, что к вечеру почувствовала раздвоение личности: врач и женщина разделились и зажили каждая своей жизнью. Ощущение было настолько сильным, что Татьяна решила наведаться к другу Арсению – как-никак психоневролог. Окончив приём, она оставила Люсю гадать, что же происходит с докторицей, и поспешила скрыться в соседнем кабинете.

– У меня диссоциативное расстройство идентичности, – начала она, пропустив приветствие.

– Что-что? – Арсений скептически взглянул на подругу.

– Что слышал. Помоги. Сама не справлюсь.

– Пойдём, лучше, выпьем, – предложил Арсений, но тут же осёкся под гневным взглядом коллеги. – Ну, хотя бы кофе.

– Кофе потом. Сначала скажи, я, выражаясь бытовым языком, совсем спятила или ещё нет.

– С виду, вроде бы, нет… Впрочем… – Арсений подошёл к Татьяне и стал нарочито внимательно вглядываться в её лицо, качая головой и цокая языком. – Да-да-да, идентичность, определённо, нарушена. Определённо. Итак, больная… – он попытался погладить Татьяну по голове.

– Кончай издеваться, – Татьяна сердито оттолкнула его руку. – Я чувствую, что я не одна, а меня две. Параллельно. То есть, я думаю параллельно, ну, одновременно о совершенно разных вещах. И у меня два настроения. Тоже параллельно. И одно другому не мешает. Всё гармонично так, что жуть берёт.

– Если гармонично, то почему тебя жуть берёт? И что тебе вообще не нравится, если ничто ничему не мешает?

– Говорю, перестань издеваться, – Татьяне не понравился тон Арсения. – Одна моя половина не мешает другой работать, а та, другая, не мешает второй думать о себе! А я третья смотрю на них со стороны. И это мне уже мешает!

– Танька, ты лучше сядь и расскажи, что у тебя происходит. Никакого диссоциативного расстройства у тебя нет. Давай, выкорчёвывай корень проблемы. И расслабься, наконец.

– Слушай, не знаю, как начать… Короче, мы поругались, и он ушёл.

– Кто мы и кто ушёл?

– Не притворяйся, что не понимаешь! Мы – я и Макс. Ушёл Макс! У нас случились принципиальные разногласия.

– Не вы первые, не вы последние с принципиальными разногласиями, – философски заметил Арсений. – Мы с Инкой тоже ругаемся. Без этого семейной жизни не бывает.

– Но мы первый раз так поругались! – Татьяна сделала ударение на слове «так».

– Помиритесь. Ты, небось, весь день с ним спорила. Мысленно, конечно.

– Спорила. Прозорливый ты мой.

– А ты ему позвони.

– Не буду! Сам пусть звонит! – заявление прозвучало так категорично, что Арсений возражать не стал.