Маленькая скандальная история (СИ)

Решив ничего не отвечать, я включаю телевизор и засыпаю под очередной сериал прямо в одежде. Просыпаюсь спустя два часа, и на ходу раздеваясь, перемещаюсь в спальню. Лежа в кровати, все же решаю ему ответить. Гребаная, блин, слабачка.

«Дела отлично».

С тем же успехом я бы могла ничего не писать, но для чего-то написала.

Утром меня будит звук входящего сообщения. Поморгав, чтобы привыкнуть к свету, я тянусь за телефоном. И-и-и-и…Меня ждет сюрприз.

«Ксюша, нам пора все это заканчивать. Поиграли и хватит».

Я бы соврала, сказав, что от прочитанного не ощутила скребущий холод по кожей.

Поиграли и хватит? И это пишет человек, повторявший, что любит меня даже чаще, чем мусульманин читает намаз?

Еще один сокрушительный пинок по моему эго. Пока я собиралась силами, чтобы отрезать от себя Антона, он с легкостью сделал это сам.

«Конечно. Без проблем».

Все к лучшему, Ксюш, — заверяю я себя, нажав отправить. — На перспективу так действительно будет лучше. Ты, как выяснилось, редкая тряпка и еще не скоро смогла бы дать ему пинка.

Дзинь!

Не обижайся и не держи зла.

Я заношу палец, чтобы написать, что зла точно держать не планирую, но получаю еще одно сообщение.

Заблокируй.

И следом еще одно.

У меня семья, пойми. Они мои самые родные.

Нахмурившись, я перечитываю переписку снова и снова. Интуиция вовсю трезвонит о том, что здесь что-то не так. Антон никогда не присылает несколько сообщений подряд, предпочитая излагать мысль полноценно. И эта странная фраза, а том, что у него есть семья. Уж если кому-то он и должен об этом напомнить, то только себе.

И потом меня осеняет. Общаюсь я не с Антоном, а с Вероникой, решившей от его лица положить конец маргинальной связи со мной. Видимо, мое позднее вчерашнее сообщение не прошло даром.

Я вдруг ясно представляю ее, сидящую с чужим телефоном где-нибудь в туалете и пишущей женщине, которую она глубоко презирает. Бедная Вероника настолько не верит силу воли своего мужа, что решила все сделать за него.

Конечно, — печатаю я с застывшей на губах улыбкой. — Я знаю, что ты их очень сильно любишь. И жену и сына. Будь счастлив.

48

К обеду сочувствие к отчаявшейся Веронике сменилось очередной вспышкой злости на Антона, а ближе к вечеру грудь вновь сковало тоской. Сколько бы ты сам закрывался от очевидного, рано или поздно жизнь услужливо ткнет тебя в него носом. Утренняя переписка — как раз тот самый тычок. Как бы хреново не было, все эту херотень с Антоном пора заканчивать. Переждать, пережить, переболеть. И не ради Вероники, всеми силами пытающейся сохранить свой гниющий брак, а ради себя. Потому что с Антоном я теряю самое ценное: время. А официально согласившись быть номером два, я теряю еще и себя.

Занеся палец над его номером с намерением заблокировать, я даю себе последнюю возможность трезво оценить, какой будет моя жизнь без него. Не хотелось бы кинуть его в черный список, а через пару дней, не справившись с грустью и одиночеством, самой же ему написать. Это мы уже проходили и ни к чему хорошему это не привело. Секс дарует лишь кратковременное забытье, а по итогу я все равно остаюсь одна.

Так и не найдя в себе силы кинуть Антона в черный список, я пытаюсь отвлечь себя работой по дому. До блеска отмываю унитаз, и даже очищаю от многолетнего нагара свою ровесницу-сковородку. Когда принимаюсь за холодильник, он звонит.

Я беру трубку даже не из желания его слышать, а скорее из любопытства. Интересно, он вообще в курсе моей переписки с его женой?

— Привет, как твое настроение? — По голосу не похоже, что у него произошло что-то из ряда вон выходящего.

— Все отлично, — по привычке вру я. — А как твое?

— Да нормально вроде.

От нелепости этого диалога и всей ситуации мне становится смешно. Так и хочется воскликнуть: Боже, да что это за херня такая?!

— Утром я пообщалась с твоей супругой. Она писала с твоего номера и от твоего лица.

В трубке повисает тяжелая пауза, за которой следует тяжелый вздох.

— Ясно. Теперь ты в курсе, какое у меня творится веселье.

— Твоя жена нашла мое сообщение, так понимаю? — горько усмехаюсь я, мысленно ежась от осознания своей низменной роли в этой истории.

— Да. Прочла и устроила скандал.

— Не могу ее осуждать. Ты, я так понимаю, в очередной раз присягнул ей в верности.

Дальнейший разговор откровенно не клеится. Антон слишком подавлен, чтобы поддерживать диалог, а я слишком озабочена идеей о том, как максимально гордо и безболезненно закончить с ним раз и навсегда. Он обещает перезвонить вечером. Вероника психанув, уехала за городом, так что сегодня он как настоящий взрослый мальчик ночует один.

Перезванивает он, когда я лежу в постели. Настроение, судя по голосу, еще хуже, чем было.

— Как твои дела, Ксюш? Чем занимаешься?

На заднем фоне слышится звон стекла.

— Спать собираюсь. А ты судя по звуку решил выпить?