Маленькая слабость Дракона Андреевича (СИ)

И от ощущений его не слишком щадящего проникновения у моего тела практически уже нет истерики. Мы такие мокрые… что, если бы не эта его выраженная головка, которая тормозит каждый раз… то, мне кажется, каждое движение вынуждало бы нас терять тела друг друга и находить заново.

И, словно улавливая мои мысли, он несколько раз делает это намеренно. Полностью покидает меня и врывается, тихо рыча от своих ощущений и моих очередных жалобных попискиваний, уже густо разбавленных стонами удовольствия. По спине идет дрожь, взрываясь пьяными фейерверками в голове.

И покидает меня, отпуская. Мои бёдра дрожат, и между ними ноет совсем теперь по-другому!

– Всё? – с сомнением поднимаюсь, заглядывая в глаза.

Сжимает губы, всматриваясь мне в глаза, его ноздри несдержанно подрагивают.

– Всё! Иди ко мне! – рывком укладывает на спину, подхватывая под бедро.

– Аронов! – запечатывает мой рот своим, гася звуки.

Толкается резче! Безжалостно впечатывая меня в свою постель.

Боже!!!

И, распиная, ускоряется, извлекая из меня тысячу неконтролируемых звуков, звёзды из глаз и невыносимые, отключающие судороги удовольствия. Несколько медленных рывков в конце… Довольное урчание в шею. Сползает чуть ниже…

Мои бёдра продолжают дрожать, я пытаюсь проморгаться и отдышаться. Сердце с оттяжкой лупит в рёбра.

Поцелуй в живот… лобок…

– Больно?…

– Пока не знаю… – шепчу я исступленно… – Всё онемело опять… особенно мозг…

Расслабленно смеётся.

– Моя вкусная девочка…

Глава 61 - Мои сны...

Предупреждение от автора:  Сейчас мы чуть-чуть углубимся в одну из вариаций Женькиной шизы, немного объясняющей ее странности, которые периодически будут расцветать во всей красе. Будут и другие недетские заскоки...  У Жени и Аронова разные интерпритации природы этой шизы. Предлагаю выбрать читателям любую версию! Если вам тяжело читать про психиатрии, можно эту главку просто пропустить :)

Мои сны иногда чудовищны. Совсем не тем, что они кошмары. А тем, что они меньше всего напоминают сны. А еще тем, что, не подчиняясь никакой логике, и не зависимо от тех эмоций в которых я уснула, я отхватываю в совершенно неподходящие для этого моменты какую-нибудь жесть…

Можно ли придумать менее подходящий момент, чем сейчас? Я думаю – вряд ли. Но снится… Меня втягивает внутрь бетонной коробочки в скрюченного в ней человека. От человека в нём ничего уже не осталось. Остались только всепоглощающая боль, мучительная мольба о смерти и животный ужас, а еще густое, топящее сумасшествие. Он пытается разбить свой череп о бетон. От каждого удара всё темнеет, и сознание моё расщепляется. И одна я – проживает это изнурительное самоубийство, а вторая – осознаёт, что я лежу на кровати в объятиях Аронова. И сейчас меня начнёт выталкивать в реальность, и моё тело, как обычно, не примет меня сразу.

И я молюсь, чтобы этого не случилось. Но иначе ведь не бывает… И вот меня рывком выдёргивает из бетонной коробки и с гулом и лязгом швыряет обратно в тело. Тело бьют судороги… Пытаюсь вдохнуть и тормознуть это. Не получается!! Никогда не получается…

Ну почему сейчас?! При нём. Ну почему?!?

– Женя!! Женечка… – встряхивает он меня. – Женя!

Я с криком вырываюсь из его рук, подскакивая на кровати. Тяжело дышу, не собрав ещё воедино свои расщепленные версии и их переживания. Той версии, что только что из коробки, вообще похуй… А той, что по-настоящему осознаёт, где реальность… Это пиздец!

– Женя – это что было?..

Тревожно вглядывается мне в глаза.

Делая вдох поглубже, падаю на подушку.

Он прозрачен сейчас для меня полностью. И я слышу все мысли, несущиеся в его сознании.

– Только давай, Олег, ты не будешь сейчас загоняться, что это как-то связано с сексом.

Падает рядом со мной на спину. Мы смотрим в потолок.

Мысли начинают замедляться. Меня отпускает.

– Же-ня.

– М?

– Рассказывай.

– Кошмар.

– Это ты можешь рассказывать Крис. Я – врач.

В области психиатрии, я знаю.

– Это был приступ. И я хочу понимать…

Встаю с кровати, натягиваю на голое тело его рубаху. Молча ухожу на кухню, стаскиваю сигарету из его пачки. Открываю окно. Пальцы всё ещё дрожат.

Хочется чего-нибудь расхерачить. Мир, блять, несправедлив!

Эту часть реальности я хотела бы оставить только себе и не разделять ни с кем. Меньше всего – с ним.

Олег заходит следом. Забирает мою сигарету, докуривает в пару затяжек и закрывает окно.

– Садись.

На кухне тоже только одно кресло и гостей тут также не предполагается.

– Ты голодна?

– Да.

На самом деле, меня тошнит.

– Омлет с зеленью?

– Да.

Вижу своё отражение в его столешнице и в каждой отполированной детали кухни. Она словно на выставочном стенде. И кроме ножей в подставке нигде ничего…