Маленькая желтая лампа

– При чем тут плата? Концентрат, это так. Чтобы веселее было. Кэти, она баба с понятием. Вот сунься к ней, к примеру, Цугундер (а он совался, между прочим), хоть с ведром коньяка, так ему от ворот поворот. Или, скажем, ты. Тебя бы она на порог не пустила, – внушительно, как поп с амвона, принялся разъяснять женскую психологию Крипто.

– Почему бы это Кэти меня на порог не пустила? И чем я хуже тебя? Подумаешь, больно надо! У меня даже в мыслях не было того порога, – обиделся вдруг Арсений.

– Не хуже. И не надо. А только не пустила бы все равно. Из-за Таны. И оттого, что ты слепой олух, хуже атичного Гоморы.

– Античного Гомера, – автоматически поправил необразованного гуманитарно пилота Мадянов. Небось, нахватался словечек от Кэти, так хоть бы выговаривал правильно. – Но при чем здесь Тана Закериди? Что-то я тебя не пойму, – тут Арсений смутился и разозлился одновременно. – И вообще, мне Командор открыл одну жизненно важную тайну.

Арсений сказал из чистого и голого озорства, будто черт пихал его в бок. Сказал и сразу осекся. Но сразу же ему сделалось интересно. Как отреагирует на заявление подпольно путешествующий Крипто? Вскочит, схватит за горло, а ну, выкладывай, что тебе известно, или прощайся с белым светом? Фантазии, конечно, но и любопытно.

А ничего не произошло. Антоний откинулся назад в подушки, озорно посмотрел, как бы сообщая: накося-выкуси, но и с ожиданием, что же за тайна такая?

– Ты, впрочем, и так знаешь. О том, что официальный полетный табель «Пересмешника» – это фикция. Билет в один конец. Может, мы вернемся не через сорок лет. Может, никогда.

– А ты и сдрейфил! Наш модулярный психолог штанишки обмочил! – и Гент издевательски загоготал, впрочем, не слишком громко и не так, чтобы очень обидно.

– Ничего я не обмочил. Просто не выношу бессмысленных предприятий. Тебе, допустим, все равно, зачем лететь и куда, и остальным тоже. Но какой толк от «Пересмешника», если он не вернется?

– А какой толк, если вернется? Отправились ловить вчерашний день. Ты поговори с Кэти, она расскажет, – загадочно и на удивление спокойно ответил Крипто. – Ты, небось, думал, мы с ней только в пушистых кроликов играем?.. Следы внеземных разумов и цивилизаций, тьфу!

– Ты что-то об этом знаешь? – настороженно спросил своего соседа Арсений, все прочие тайны в этот момент как-то отошли для него на второй план.

– Говорю тебе, спроси у Кэти. Я все равно как следует не перескажу, у меня связно плохо получается. Но это не значит, что я ничего не понимаю, – отмахнулся от дальнейшего собеседования Крипто. – Так, стало быть, дашь концентрат?

– Я же сказал, бери, сколько хочешь. Вчерашним геройством заслужил. Кабы не ты, сеньор Рамон теперь бы парил в открытом пространстве хладным и мертвым космическим телом.

– Тоже мне геройство! Видел бы ты мои прежние подвиги! – в сердцах воскликнул Антоний, он в эту минуту доставал из-под койки одну из баклаг, потому выкрик его прозвучал глухо.

– Я догадываюсь, – нейтрально отозвался доктор Мадянов, не желая развивать тему. Если у Крипто найдется охота обсудить кое-какие щекотливые вопросы, он и должен сделать первый шаг.

– Да ну? – Антоний вылез наружу, теперь смотрел насмешливо-критически. – Догадывается он! Ты и про Тану не смог сообразить, куда уж про меня?

– А ты у нас знаток женской психологии, все видишь и все знаешь? – ехидно спросил Арсений, разговор о Тане и тревожил его, и был мучительно приятен.

– Когда мне надо, то вижу. Что мне надо. А про Монтану вчера по секрету Кэти сказала. Может, девчонка плакала в подушку. Может, просила совета. Может Кэти сама по себе догадалась. – Антоний вдруг залихватски подмигнул доктору. Но и спохватился: – Постой, а ты откуда знаешь, что Тана к тебе неровно дышит? Для тебя это вроде не новость?

– Это, Гент, совсем уж не твое дело, – еще не хватало Арсению отчитываться перед соседом в своих отношениях с Таной. – И не ко времени.

– А когда и что бывает ко времени? Разве только Второе Пришествие, да и то сомнительно. Ладно, я занимаю душевую. «Лингвистический эксперимент» нужно ставить на чистое тело, сам понимаешь, – и с этими словами искушенный Антоний скрылся в туалетном отсеке.

Доктор не стал его дожидаться, пошел к себе в медицинский блок. Дел особых у него не имелось, но, согласно текущему графику, нужно было проанализировать показатели жизнедеятельности экипажа за текущую декаду, уже все сроки минули, а у Арсения со всеми кометами, катастрофами и сердечными перипетиями никак не доходили руки. Думать Мадянову сейчас ни о чем не хотелось. Ни о Тане, ни о Крипто, ни о признании Командора Хансена. А хотелось ему заниматься необязательной прикладной работой. Так он и провозился, пока из «мухоловки» не последовало объявления об общем сборе. Внутренние бортовые часы показывали как раз без пяти минут семнадцать ноль-ноль.