Маленькие детки - маленькие бедки (СИ)

— Знаешь, Скарлет, — отец накрыл своей ладонью руку дочери. — Когда мы с твоей мамой познакомились, я был никем. Я не видел ничего, кроме пьянок отца и вечно злой на весь мир матери. Я вообще не знал, чем хочу заниматься. Но, когда в моей жизни появилась она… Всё изменилось. Именно благодаря ей я стал тем, кем являюсь теперь. А благодаря тебе я не забросил дело всей своей жизни. Знаешь, Скарлет, за каждым состоявшимся мужчиной стоит мудрая женщина, а у меня их целых две, и я совсем не прочь с кем-нибудь поделиться.

— Ты думаешь, у меня получится?

— Я вижу в тебе тот же свет, что видел в твоей матери.

— Спасибо, папа.

Скарлет отрешённо улыбалась — она получила одобрение любимых родителей.

— Но знаешь, Скарлет, кое-что в тебе очень сильно расстроило бы маму. Твоя причёска.

Скарлет округлила глаза и провела рукой по бритым вискам. И как она могла забыть распустить волосы?! Дочь испуганно смотрела на отца, ожидая строгого выговора, но тот лишь улыбался:

— Я не сержусь, Скарлет. Просто больше никогда не делай ничего такого. Мама всегда мечтала, что у её дочери будут длинные, густые и красивые волосы.

— Хорошо, папа.

— Ну, а теперь идти спать, поздно уже.

— Хорошо, папа. Спокойной ночи.

Скарлет встала и послушно направилась в свою комнату. То, что подумала бы мама, занимало все мысли девушки, малейшее неодобрение, пусть и высказанное устами отца, превращало бунтарку в пай-девочку. Алекс Миллер знал об этом и бессовестно пользовался, особенно тогда, когда не знал, чем ещё можно утихомирить дочь. Но сказанное им сейчас было совершенно искренне — его жена действительно хотела, чтобы у Скарлет были длинные волосы, особенно сильным это желание стало в последние годы жизни.

Закончив работу, Алекс Миллер пошёл в свою комнату. Там его встретили холодное ложе вдовца и тумбочка, на которой стояла фотография жены, держащей на руках малютку Скарлет. Эта комната была местом скорби и в то же время святыней. Холодная постель, где Алекс Миллер всегда ложился с краю, потому что у стены любила спать она. Фотография, на которой она ещё красивая, здоровая, так похожа на Мадонну с младенцем.

Все говорили, что Скарлет похожа на отца. Объективно, это было так — большинство черт лица она переняла от него. Но было в ней кое-что и от матери — большие, круглые, будто всегда удивлённые глаза и рыжие, почти красные, волосы. Только сейчас Алекс Миллер подумал о том, что, быть может, Скарлет красит волосы в этот цвет не ради бунта, а в память о безвременно ушедшей матери.

В этой комнате никогда не было женщины. Алекс Миллер решил, что никогда больше не заведёт отношений, ведь, как писал Сэлинджер: «Оттого, что человек умер, его нельзя перестать любить, чёрт побери, особенно если он был лучше всех живых, понимаешь?». С некоторых пор эта цитата стала жизненным кредо Алекса Миллера.

Алекс Миллер сел на кровать и взял в руки фотографию. Две пары одинаковых зелёных глаз, волосы жены — ещё не парик, её настоящие волосы. Ему вспомнился её тёплый голос, её ласковые руки. В нём загорелось желание поговорить с ней, спросить о самом главном:

— Кира, я ведь всё правильно делаю? — он никому не позволял видеть своих слёз, но сейчас, находясь в одиночестве, дал волю чувствам. — Я ведь правильно воспитываю нашу дочь?

Кира Миллер лишь смотрела на него с фотографии и счастливо улыбалась.

========== Без любви ==========

Мэри сидела на скамейке в парке, нетерпеливо покачивая ногой. Ларри опаздывал, причём довольно сильно. Непунктуальный мужчина не был пределом мечтаний Мэри, но она всё-таки решила дождаться.

Вдалеке показался знакомый силуэт. Мэри поднялась со своего места и направилась ему навстречу. Совсем скоро стало ясно, что она не ошиблась — это действительно был Ларри. Он был крупным молодым человеком, чем-то напоминающим медведя. Его нельзя было назвать красавцем, но даже кривой, явно не единожды сломанный нос, не мог перекрыть впечатление, которое производили его ярко-голубые глаза.

— Привет, Ларри, — пропела Мэри. — Ты опоздал.

— Привет. У меня были на то причины. Перейдём сразу к делу.

Мэри отметила про себя его деловую хватку, и кивнула, показывая тем самым, что готова слушать.

— Начнём с того, что я не люблю тебя, Мэри. Это не потому, что ты плохая, а потому, что я решил вообще никого никогда не любить. Это чувство делает человека слабым, безвольным. И не жди от меня романтических поступков и признаний — я не хочу тебе лгать.

— Что же, спасибо за честность, пожалуй, она и есть гарант счастливых отношений, — усмехнулась Мэри, внутренне согласившись с доводами Ларри. В конце концов — разве браки по любви заканчиваются чем-нибудь хорошим?! — Что-то ещё?

— Да. Раз уж мы решили быть честными друг с другом, то скажу — я буду тебе изменять. На самом деле, все мужчины изменяют, а те, что отрицают это, либо лгут, либо уродливые неудачники, которых женщины просто не хотят. Лгать я тебе не намерен, а на счёт второго… Не думаю, что ты захотела бы со мной встречаться, будь я уродливым неудачником. Но ты мне изменять не должна. Узнаю — будет плохо.