Маленькие добрые дела

— Он никогда мне не нравился, — пробормотала Шев.

— У меня есть там работенка.

— Всегда его обожала.

— Мне нужен партнер. — Молитвенные колокольчики стояли совсем не низко. Но все же Каркольф нагнулась, чтобы хорошенько на них взглянуть. Могло показаться, совершенно невинно. Но Шев сомневалась, что Каркольф делала в своей жизни хоть что-то невинное. И особенно не нагибалась. — Мне нужен кто-то, кому можно доверять. Кто-то, кто присмотрит за моей задницей.

Голос Шев немного охрип.

— Если именно это тебе нужно, ты пришла по адресу, но… — И она отвела взгляд, поскольку ее разум постучался, как нежданный посетитель. — Ты ведь здесь не только за этим, да? Я бы сказала, тебе совсем не помешает, если этот твой партнер сможет открыть замок или кошелек.

Каркольф ухмыльнулась, словно эта идея только что пришла ей в голову.

— Это не помешает. И будет отлично, если он к тому же может держать рот закрытым. — Она продрейфовала к Шев, глядя на нее сверху вниз, поскольку была на добрых несколько дюймов выше. Как и большинство людей. — Разумеется, за исключением тех случаев, когда мне захочется, чтобы ее рот был открыт…

— Я не идиотка.

— Мне от тебя не было бы никакой пользы, если бы ты ею была.

— Если пойду с тобой, то, скорее всего, закончу брошенной на какой-нибудь улочке, и у меня останется только та одежда, что на мне.

Каркольф наклонилась еще ближе, чтобы прошептать, и голова Шев переполнилась её запахом, который был намного призывнее гнилого лука или потной рыжеволосой женщины.

— Я думаю о тебе, лежащей на постели. И вовсе без одежды.

Шев пискнула, как ржавая петля. Но заставила себя не схватиться за Каркольф, словно утопающая девушка за прекрасное, прекрасное бревно. Она слишком долго думала тем, что у нее между ног. Пора было подумать тем, что между ушей.

— Я не занимаюсь больше такой работой. И об этом заведении надо заботиться. Да и за Секутором присмотреть, наверное…

— По-прежнему пытаешься сделать мир лучше, да?

— Не весь. Только тот кусочек, который поблизости.

— Шеведайя, нельзя делать каждого заблудшего своей проблемой.

— Не каждого заблудшего. Только этого. — Она подумала об огромной женщине в своей постели. — Только парочку…

— Ты же знаешь, что он в тебя влюблен.

— Я всего лишь помогла ему выкарабкаться.

— Потому он в тебя и влюблен. Больше никто не помог. — Каркольф потянулась, мягко смахнула пальцем выпавшую прядь волос с лица Шев и вздохнула. — Но этот мальчик стучит не в те ворота, бедняжка.

Шев поймала ее запястье и отвела в сторону. Если ты маленькая, это еще не значит, что надо позволять людям относиться к себе неуважительно.

— Он не единственный. — Она смотрела Каркольф в глаза и говорила спокойно и ровно. — Мне нравится твой спектакль. Видит Бог, нравится, но лучше тебе прекратить. Если тебе нужна только я, то моя дверь всегда открыта, и ноги раздвинутся сразу вслед за ней. А если я нужна тебе, чтобы ты выжала меня, как лимон, и выбросила мою кожу на улицах Талинса, что ж, без обид, но мне что-то не хочется.

Каркольф поморщилась, глядя в пол. Не так красиво, как улыбка, но куда честнее.

— Не уверена, что понравлюсь тебе без спектакля.

— Почему бы нам не попробовать?

— Слишком многое терять, — пробормотала Каркольф, и высвободила руку. Когда она подняла взгляд, спектакль снова был в действии. — Что ж. Если передумаешь… будет уже слишком поздно. — И улыбаясь через плечо улыбкой, смертоносной, как лезвие ножа, Каркольф ушла прочь. Боже, как она ушла. Текла, как сироп в жаркий день. Как она этому научилась? Тренировалась перед зеркалом? По нескольку часов в день, скорее всего.

Дверь закрылась, заклинание распалось, и Шев снова изнуренно вздохнула.

— Это была Каркольф? — спросил Секутор.

— Была, — задумчиво пробормотала Шев, и след того неземного аромата все еще сражался с плесенью в ее носу.

— Не доверяю я этой суке.

Шев фыркнула.

— Блядь, нет.

— Откуда вы ее знаете?

— Отовсюду. — Отовсюду поблизости от кровати Шев, и никогда в ней.

— Вы двое, кажется, близки, — сказал Секутор.

— И вполовину не так близки, как хотелось бы, — пробормотала она. — Вычистил трубки?

— Ага.

Шев снова услышала, как открывается дверь, и повернулась с улыбкой, которая вышла чем-то средним между улыбкой продавца ковров и несчастной влюбленной. Может это Каркольф вернулась, решив, что ей нужна Шев только ради Шев…

— О, Боже, — пробормотала она, помрачнев. Чтобы пожалеть о решении, ей обычно требовалось немного больше времени.

— Доброе утро, Шеведайя, — сказал Крэндалл. Он был проблемой намного менее приятной. Мелкое крысомордое ничтожество, тонкий в плечах и скудный умом, с розовыми глазками и сопливым носом. Но он был сыном Горальда Пальца, и это делало его весьма важным в этом городе. Мелкое крысомордое ничтожество с властью, которую ему не нужно было заслуживать, что делало его обидчиво-жестоким, вспыльчиво-злобным и завистливым ко всему, что было у других и не было у него. А у всех было что-то, чего у него не было, даже если это просто талант, внешний вид или клочок самоуважения.