Маленькие истории, возвращающие нас в детство

Пальцы ног уже не шевелились. Коченеющими, дрожащими руками он откупорил бутылку и, вспоминая недобрым словом всех женщин на свете, поздравил себя с Новым годом. Он долго не мог раскрыть коробку конфет, хотя достаточно было дернуть за ленточку. Наконец, коробка поддалась, но тут же выпорхнула из рук прямо в сугроб. Вадим позеленел от злости. Он втоптал коробку еще глубже, с размаху всадил ненужный теперь букет цветов и махнул рукой: – Пропади оно все пропадом! Согнувшись в три погибели, озираясь, он поплелся искать обратный путь. Он опять плутал и только через час вскарабкался по крутому, обледеневшему откосу на шоссе.

Оно еще больше напугало его бесконечной пустотой Теперь он обругал себя за фраерскую мысль одеться не по сезону и затрусил по дороге. Вдали мерцал огнями праздничный город....

– Кого лихая занесла?! – воскликнул Бедж, открывая дверь.

На пороге стоял заиндевевший и крайне озлобленный Вадим Только уши алели, окаймляя его бледное лицо. Щелкая зубами, он прохрипел: – Дур-рр-ак ж-же- я! – И вяло преступил порог, – У-y-y тебя е-есть чем сог-греться?

Бедж уставился на него круглыми глазами: – В чем дело, старик?

Компания старых приятелей безудержно хохотала. Извиваясь на диване, Бедж хватался за живот: – Твой номер, старик, похлеще всей программы "Голубого огонька".

– Не смешно, – обиженно пролепетал Вадим,

– Но ты же хотел пошутить с ней, а получилось, наоборот… Вся взаимно.

1985 г.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Рассказ

На парадных, зеленого цвета дверях школы болтался прикрепленный кнопками лист ватмана. Чтобы прочесть написанное, необязательно входить в ворота сада и тем более к крыльцу или подниматься по его ступенькам к самому объявлению. Огромные красные буквы трех слов хорошо видны с тротуара за давно небеленым забором. «Вечер школьных друзей», – отметил про себя Михаил.

«А ведь сегодня действительно, как я мог забыть. Первая суббота февраля. Что у нас сегодня? Пятница…» Он шел по скрипучему снегу до мелочей известного пути из школы домой. Память возвратила его на четырнадцать лет назад, и он отчетливо представил первое путешествие из храма знаний. Тогда ему сильно попало от мамы… Лил дождь. Возле скамейки одного из подъездов длинного многоэтажного словно амфитеатр дома, в котором он жил, мяукал промокший и жалкий котенок. Мишка не смог пройти мимо. Он взял маленькими ручонками мокрый комочек, расстегнул ранец и положил котенка к тетрадям, пеналу с авторучками и карандашами.

Дома, тайно от мамы, устроил из махрового полотенца теплу! постельку для дрожащего, замерзшего "зверька".

И надо же было котенку показаться на глаза родителям Миши в тот момент, когда мальчик живо описывал свой первый день школьника! Сейчас Михаил улыбнулся этим воспоминаниям и тем слезам, с которыми упорно отстаивал права еще одного члена семьи. Сколько воды утекло?!

Припомнился и тот день, когда будучи уже пятиклассником, он несколько уроков подряд "шел" домой вызывать родителей.

Это случилось в субботу. Урок проводил учитель ботаники. В окно светило майское солнце. Чудесное настроение, хотелось шутить. Энергии и выдумкам мальчишки нет предела. Миша положил в учительский стол учебный экспонат – чучело гадюки. Никак и мог ожидать он от преподавателя, который спокойно брал в руки различных пауков, червей или хладнокровно снимал шкуру с лягушек, подобной реакции. Девушка отлетела от стола с криком ужаса.

Отличник Боря показал пальцем на Михаила. Как не хотели огорчать родителей в выходные! Тем более, что в воскресенье папа обещал взять на рыбалку. И Мишка, преследуя детские «корыстные» цели, решил пока ничего не сообщать и просто прогулял день.

"Да, как мы торопили время, желая повзрослеть. Как ненавистна казалась порой школа, придирающиеся по пустякам учителя. Выпускного ждали как манны небесной. И что же? Вот он, выпускной. Сначала веселье, дикие танцы под ошеломляющую музыку потом, под утро, старые школьные песни, вальс под гитару, воспоминания, заставлявшие взгрустнуть, и вот уже на глазах у девчонок появляются слезы. Тогда я удивился – плакали те, кто больше всех кричал когда-то о невыносимости школы, но учились; те, у кого чаще всего вызывали родителей, кому ставили двойки, ругали. Не поймешь их," – размышлял Михаил, – то ли от счастья ревут, то ли от горя?"

Придя домой, Михаил задал очередной вопрос: "Что же будет завтра? Кого увижу?"