Маленькие милости

– Что это значит? – Рыдания утихли, сменившись хлюпаньем.

– Если по-простому, то ее отпустят без залога.

– И даже в камеру не посадят.

– Но она же угрожала мне яйца отрезать!

– Да кто она-то, а, Рам?.. Кого ты боишься? Имя назови.

Парень трясет головой.

– Тогда хорош ныть и расскажи, что все-таки произошло в ночь гибели того парня.

– И не надо этой херни, будто он ударился о поезд, отлетел на стену, а потом скатился на рельсы. Мы знаем, что было не так.

– Откуда?

– Свидетели. Плюс отчет судмедэкспертизы. А еще десять лет полицейской работы.

– В общем, выбор у тебя простой. – Бобби протягивает Раму очередную сигарету и щелкает зажигалкой. – Ты либо говоришь нам правду, либо валишь отсюда и дальше вертишься как хочешь.

– А если я расскажу вам правду и выяснится, что я сделал что-то плохое?

– Тогда мы тебя арестуем.

– И я уже не выйду?

– Пока за тебя не внесут залог – нет.

– Мы поместим тебя в теплую и уютную камеру, где ты сможешь ничего и никого не бояться. Тебе даже подушку выдадут.

Рам долго затягивается, потом еще дольше выдыхает дым, уставясь в потолок.

– Он правда врезался в поезд, правда отскочил от стены, – говорит он наконец. – Его здорово приложило, он весь такой лежал на платформе, трясся и бился, а потом вдруг замер, и мы подумали, что он копыта отбросил.

– А на самом деле?

Рам мотает головой:

– Нам так показалось, но…

Детективы ждут. Наконец Бобби не выдерживает:

– «Но» что?..

* * *

Когда ниггер долбанулся рожей о поезд, все они засмеялись, а громче всех – Джордж Данбар. Когда парень отлетел к стене, а затем рухнул на платформу, будто тюк, сброшенный с вертолета, они засмеялись громче. Но потом, когда двери вагона открылись, они заметили, что ниггер бьется на земле в каком-то странном припадке, как током ударенный. Он рыл пятками пол, хлопал руками, мотал головой из стороны в сторону, а глаза закатил так сильно, что видны были только белки.

Все четверо плотнее сгрудились вокруг парня, чтобы посторонние не могли разглядеть, что творится на полу.

Двери закрылись, поезд поехал дальше.

– Ну, чё зырите? – крикнул Джордж одной парочке, и та заспешила прочь со станции.

Ниггер перестал трепыхаться. Из уголка рта у него стекала струйка белой пены, а из ушей сочилась кровь.

Рам заметил на противоположной стороне отбывающий поезд из центра. Вышедший из него мужик, опустив голову, торопился к выходу. Крупный детина, с таким шутки шутить не станешь, однако он явно знал правила игры: если ты ничего не видел, обратного никто не докажет.

Затем все как по команде принялись орать друг на друга. Рам даже под пытками не вспомнил бы, кто кому и что говорил, но, кажется, Джордж переживал из-за свидетелей, Бренда тревожилась, как бы не прознали родители, а Джулз просто орала – во всю глотку, – что они убили ниггера и что их посадят. Рам в ответ заметил, что они только слегка попинали парня, но увечий не нанесли. О поезд он долбанулся сам. Рам как-то отметелил пару ребят, поэтому разницу понимал.

Бренда отвесила Джулз пощечину, чтоб та прекратила верещать. Потом Джордж обозвал Рама конченым дебилом и велел: «Валим отсюда».

Они бросили ниггера на платформе и поднялись по лестнице обратно на Коламбия-роуд. У выхода из метро стояла машина, возле которой их поджидал Фрэнки Туми. Он не обратил внимания ни на кого, кроме Джулз. Что, в общем-то, было неудивительно. Джулз уверяла Бренду, что Фрэнки может быть веселым и на удивление нежным, однако, видимо, берег это свое качество для близких и для детишек, которых очаровывал на Бродвее. В остальном он полностью отвечал своему прозвищу: Гробовщик. У него было крепкое тело, суровое лицо и застывший взгляд, как у игрушечного солдатика. Он открыл дверцу машины и пропустил Джулз на сиденье. Так они и расстались: Фрэнки увез Джулз, Джордж увез Бренду, а Рам, как всегда неприкаянный, поплелся домой пешком.

* * *

– Так, давай сдадим чутка назад, – говорит Бобби.

Рам глотает воды из стакана, который ему принесли. По всей видимости, он усвоил, что врать другим – не его конек.

– Ладно, ладно…

– Как все-таки тот парень оказался под платформой?

– Да хрен его знает. Может, закатился?

– Так, Рам…

– Мы его больше не трогали!

– Бросили на платформе с пеной у рта?

– Только на уголке рта.

– Допустим, – говорит Винсент. – Значит, вы вышли на улицу и там вас ждал Фрэнк Туми?

Рам кивает.

– В каком настроении он был?

Рам пожал плечами.

– Ну ладно тебе. Какая аура от него исходила?

Рама передергивает, как будто в порез между ног попала зараза. Ну или на него нахлынул какой-то совершенно новый страх.

– Понятия не имею. Я с ним не общаюсь. Откуда мне знать, какая у него «аура»?

– Ну как же не общаешься, – говорит Бобби. – Ты его видел с детства. Он вечно ходит с полными карманами конфет для детей. Любимый дядюшка каждого ребенка в Южке.

– Ну так это когда было…

– Плюс ко всему, ты его борода, – говорит Винсент.

– Верное замечание, – кивает Бобби.

– Его что?

– Борода, – повторяет Винсент и объясняет: – Ты притворяешься парнем Джулз Феннесси, чтобы жена Фрэнка не знала, что он спит с шестнадцатилеткой.

– Джулз семнадцать.