Наконецъ, мы поршили миромъ — такъ: онъ долженъ мн заплатить пятъ кронъ. Съ тми тремя, которыя я уже получилъ, это составляло восемь; теперь у меня хватало на обратный проздъ въ Христіанію.
Но написанное онъ желалъ оставить у себя. Объ этомъ пункт мы много спорили, я неохотно оставлялъ ему рчь: это вдь профанація. Съ другой стороны, конечно, она принадлежала ему онъ заплатилъ уже за нее. Въ конц-концовъ я отдалъ. Онъ необыкновенно высоко цнилъ эту работу.
— Такой рчи я никогда еще не слыхалъ, — говорилъ онъ. — Вчера она меня задла глубже, чмъ иная проповдь.
— Да, вы могли въ этомъ убдиться, — отвтилъ я. — Вотъ какую власть иметъ литература надъ человческими душами.
Это были послднія слова, которыя я ему сказалъ. Съ дневнымъ поздомъ я возвратился въ Христіанію.
1910