Маленькие птичьи сердца

Представила, с каким несчастным лицом он ходит на бесконечные школьные концерты и еженедельные детские праздники, сколько неуправляемого шума и цвета теперь в его жизни, из которой исчезла вся роскошь и изысканные удовольствия, которыми он когда-то имел счастье наслаждаться. Тяжелый родительский быт и неопрятность маленьких дочек заставили его снять красивые костюмы и туфли из мягкой полированной кожи и начать одеваться как обычный человек. А эти костюмы и туфли, которые он некогда носил каждый день с таким непринужденным достоинством, постепенно превратились в приметы его прежней роскошной жизни.

– А как же Вита? – спросила я.

– Все говорят разное, – Долли пожимает плечами, убирает руку, которую я сжимала в своей, и снова берет свою чашку. – Она сошлась со своим бракоразводным адвокатом, – она допивает кофе и отодвигает чашку подальше от себя. – Насколько я знаю. Но на прошлое Рождество до дедушки дошел слух, что его очень богатый приятель из Шотландии женится на какой-то Вите. Очень красивой разведенке из Лондона без детей. Дед пока ее не видел, но много ли на свете Вит?

– Немного, – соглашаюсь я.

Долли записывает свой номер телефона и адрес, старательно выводя буквы. Зачитывает вслух, прелестно хмурясь, и отдает бумажку мне. Я складываю ее и аккуратно убираю в бумажник под ее одобрительным взглядом.

После ее ухода я еще некоторое время сижу за столиком. Потом иду на площадь, где толпа людей – семьи, парочки и одиночки вроде меня – стоят и завороженно смотрят в одну сторону. Их взгляды прикованы к уличной танцовщице, миниатюрной женщине в золотом наряде. Он облегает ее тело как вторая кожа, а кожа окрашена в тот же золотой цвет, что и ткань, и невозможно понять, где она одета, а где раздета. С застывшей улыбкой на маленьком золотом лице она исполняет балетные па. Танцуя, она то приближается к толпе, то сурово отодвигается. Я подхожу ближе; мне хочется как следует ее рассмотреть. Другие тоже подходят и пятятся, когда она устремляется в их сторону. Их коллективные движения естественны, как бег разбивающихся о берег волн. Когда я наконец пробиваюсь в первый ряд, танцовщица решительно бросается на нас, подняв золоченые руки и сжав золоченые кулаки. И остальные синхронно отходят назад, будто следуя указаниям невидимого хореографа; они могут предсказать, что будет дальше, и эта способность подсказывает им, как себя вести. Я же одна остаюсь на месте, не шевелясь и не стыдясь своего изумления.

С тех пор, как я начала понимать природу птичьих сердец, с тех пор, как встретила Виту, я знаю, что внезапное и прекрасное, настигая, ранит не всегда. Бывает, что-то горит ярко, как пожар, но не обжигает. Руки танцовщицы описывают круг и замирают над головой. Она раскрывает ладони, и их невесомое содержимое просыпается вниз и не попадает на толпу, отступившую назад и оставшуюся нетронутой и безупречной. Тайное содержимое ее ладоней осыпает лишь меня и падает на мою одежду и кожу легко и бесшумно, как снег. Это блестки, а я – золото.

Об авторе

Виктория Ллойд-Барлоу выросла в графстве Кент (Великобритания) в многодетной семье, где помимо нее было еще пятеро детей. Родители постоянно брали под опеку детей из неблагополучных семей – через дом их прошло столько, что, по ее словам «и не сосчитать».

Виктория закончила школу без аттестата: хотя и проявила выдающиеся способности к языкам и литературе, но с другими предметами справлялась с трудом. Однако позже, когда сама стала мамой и ее младшие дети пошли в школу, она начала учиться вместе с ними и в итоге получила степени бакалавра, магистра, а затем и докторскую степень в области философии и литературного творчества. Ее докторская работа в Гарварде была посвящена исследованию связи литературного творчества и аутизма.

Как и Сандэй, главная героиня ее романа «Маленькие птичьи сердца», Виктория всегда была аутична, и для нее большой сложностью было общение с людьми. И, так же как ее героиня, автор увлечена культурой южной Италии.

Живет в графстве Кент с мужем и детьми.