Маленькие слабости владык ситхов

Все с интересом принялись рассматривать до этого никак в общении участия не принимавшего Люка. И чем дальше, тем более хищным этот интерес становился.

— Ты привез нам этого лишенного чувствительности к Силе разумного в качестве жертвы? Почему только одного? Маловато на всех будет… — алчно облизнулась Дарт Трея.

— Владыки уверенны в своей оценке? Люк, деточка, снимите пожалуйста медальон.

Покрасневший то ли от обращения «деточка», то ли от необходимости доставать совсем девичье украшение Люк тем не менее приказ выполнил. Лея аж зажмурилась. Настолько мощной и яркой оказалась высвобожденная из-под запора ограничителя волна Силы.

— Он еще и джедая приволок! — зашипело откуда-то из-за дальней каменной гряды.

— Надевай уже, не нервируй дедушек, — кивнул Палпатин Люку, убедившись, что местных как ветром сдуло.

Когда пафосная светящаяся дорожка восстановилась, и призраки-переговорщики, как и бдительные зрители показались вновь, Дарт Вейдер демонстративно положил руку на рукоять меча. Драться, защищая сына, он готов хоть со всем Коррибаном. Но этого не потребовалось. Для приведения собравшихся в конструктивное состояние хватило улыбки Палпатина.

— Кто-то еще хочет попробовать МОЕЙ СИЛЫ?

— Не стоит утруждать себя, владыка Тьмы, — выразил общее мнение Дарт Сион.

Переговоры начались.

* * *

— МХ-тест — семнадцать тысяч.

Палпатин любовался результатом анализа собственной крови на мониторе меддроида. Трехдневные переговоры завершены, и его императорское величество со свитой покидал гостеприимный Коррибан, направляясь к «Звезде смерти» и вновь появившемуся на орбите флоту.

— Мы почему исаламири с собой не забрали? — тревожно уточнил не отрывающий взгляда от бурого бока удаляющейся планеты Люк. — Мы же обещали?

— Кто ж спорит? — не возражал сыну папаша. — Только зачем торопиться? Ящерицы, перестав получать корм на халяву, через несколько дней сами из долины ситхов разбегаться начнут. На Коррибане полно мест, где корма гораздо больше, и призраки не шляются, на хвосты не наступают.

— А они разве наступали? — не понял иронии Люк.

— Я фигурально. Просто, во-первых, призраки уважают сильных. А сильные, по их мнению, это те, кто никогда не уступает тому, кто слабее. Для них выполнить данное обещание, если можешь и не выполнять — есть либо слабость, либо глупость. Во-вторых, убери мы всех исаламири, есть шанс словить от благодарных хозяев шторм Силы в спину. Оно нам надо?

— Но это же глупо. Как великие ситхи прошлого этого не понимают?

— Глупо. Особенно, если играешь в долгую, а не сиюминутным капризам потворствуешь. Но древние предпочитают второе, потому что ничего другого у них просто нет: ни долга, ни ответственности, ни близких, ни родных. Только капризы.

— Бр-р-р…

— И не говорите, мой юный друг, — поддакнул Палпатин. — Но мы напоследок развлечем наших призрачных друзей небольшим лазерным шоу.

— Решили дать Таркину выстрелить по этому вашему Коррибану? — хмыкнула Лея.

— Что за святотатство? — с показным ужасом всплеснул руками император. — Уничтожить мир, в котором хранятся знания, которые позволили вашему отцу за две недели восстановить легкие, а мне — поднять уровень мидихлориан с нуля до семнадцати тысяч… Но мыслите вы верно.

Новых вопросов задавать не пришлось. Летящий прямо к планете огромный астероид уже невооруженным взглядом видно. Интересно, сколько сил понадобилось флоту адмирала Пиетта, чтобы направить эту каменюку по нужной траектории? А в Таркине умер гениальный режиссер: паузу он держал с мастерством великих театральных деятелей всех времен и народов. Зеленый луч суперлазера разнес астероид в мелкий щебень только тогда, когда катастрофическое столкновение с планетой уже казалось неминуемым.

— Думаете, призраки поймут намек правильно? — с явным сомнением в голосе обратился к императору Скайуокер-младший.

— А ты умеешь видеть суть вещей, мой юный друг. Нет, то, что мы все вместе даже без мидиков в крови сильнее любого одиночного гранда Силы, поймут едва ли. Это слишком противоречит их натуре. Но бояться — в смысле уважать нас станут гораздо крепче.

— А сами-то вы не такой? — иронию вопроса принцесса обозначила, ровно настолько, чтобы не показаться излишне любопытной.

— Нет. Я слишком много думал над тем, почему великие империи Экзара Куна или Дарта Ревана рухнули даже раньше гибели их создателей.

— Поняли?

— Думаю, да. Потому что в своем эгоизме они не смогли стать частью созданной ими самими конструкции. Остались вне ее работы, чаяний и интересов. А так нельзя. Хочешь создать нечто великое — сам становись его частью.

— Как это?

— Как лорд Вейдер и флот.

Глава не просто двенадцатая, но и заключительная. Разговор за рюмкой чаю