Маленькие женщины

– Ого! Кто это? – и тут же повел ее танцевать, в то время как сестры бросали на них сердитые взгляды и важничали, стоя в углу.

Величественная джига[138], исполненная маленькой парой, произвела большое впечатление. Детские лица были так серьезны, костюмы так ярки, а выделываемые па так нелепы, что танцующие выглядели, как забавные маленькие фигурки, нарисованные на веере Ватто[139]. Шлейф очень мешал Принцессе, а принц Роб несколько раз едва не упал, споткнувшись о свой меч. Но они замечательно преодолели эти препятствия и кончили танец с поразительной живостью и грацией, учитывая, что все это время ни один не знал, какое коленце выкинет другой.

– Урони туфельку, – прошептал голос миссис Джо, когда усталая дама уже собиралась присесть.

– Ох, я забыла, – и скинув одну из серебристых туфелек, Золушка заботливо положила ее в центре сцены, сказав Робу: – Тепель ты должен найти меня, – и убежала, в то время как Принц, подобрав туфельку, послушно засеменил вслед за ней.

Третья сцена, как все знают, та, где вестник Принца приходит примерять туфельку. Тедди, по-прежнему в костюме возницы, вошел, трубя мелодично в жестяной горн, и каждая из гордых сестер попыталась примерить туфельку. Нэн настаивала на том, чтобы отрезать себе пальцы на ногах ножом, и осуществила эту операцию так убедительно, что вестник был встревожен и умолял ее «остоложнее». Затем была призвана Золушка. Она вошла в своем сером переднике, сунула ножку в туфельку и объявила с удовлетворением:

– Я пьинцесса!

Дейзи заплакала и стала просить прощения, но Нэн, выглядевшая, как воплощение трагедии, решила внести свежий штрих в постановку и упала в обморок прямо на пол, где и оставалась, наслаждаясь со всеми удобствами заключительной сценой пьесы, которая, впрочем, была недолгой. Принц вбежал, упал на колени и поцеловал ручку Золушки с большим жаром, в то время как вестник трубил в горн так, что чуть не оглушил публику. Занавес не смог упасть, так как Принцесса сбежала со сцены к своему папе, крича: «Хорошо я играла?» – в то время как принц и вестник устроили дуэль, фехтуя жестяным горном и деревянным мечом.

– Это было великолепно! – сказал каждый, и, когда восторги немного улеглись, на сцену вышел Нат со скрипкой в руке.

– Тише! Тише! – закричали все дети, и последовало молчание, так как что-то в робких движениях и просительном взгляде мальчика заставляло всех слушать благосклонно.

Баэры думали, что он сыграет какую-нибудь из старых, хорошо знакомых песен, но, к своему удивлению, услышали совершенно новую прелестную мелодию, сыгранную с таким чувством, что они едва могли поверить, что это играет Нат. Это была одна из тех песен без слов, что трогают сердце и говорят обо всех нежных надеждах и радостях, утешая и ободряя тех, кто внимает этой простой музыке. Тетя Мег опустила голову на плечо Деми, бабушка вытирала глаза, а миссис Джо обернулась к мистеру Лори и сказала чуть слышно прерывающимся от волнения голосом:

– Это ты сочинил.

– Я хотел, чтобы мальчик отдал вам должное и поблагодарил вас по-своему, – ответил Лори, наклоняясь к ней, чтобы ответить.

Нат раскланялся и собирался уйти со сцены, но его вызвали на бис аплодисментами, и он должен был сыграть еще раз. Он сделал это с таким счастливым лицом, что было приятно смотреть на него, так как он очень старался, а потом он играл им веселые старые мелодии, которые заставляли все ноги пуститься в пляс и делали спокойствие невозможным.

– Очистить палубу! – воскликнул Эмиль, и через минуту все стулья были отодвинуты, пожилые гости устроились безопасно в уголках, а дети собрались посередине.

– Помните, как нужно себя вести! – воскликнул Эмиль, и мальчики подскочили к дамам, старым и молодым, с вежливым приглашением «притопнуть», как выражался дорогой Дик Суивеллер[140]. Маленькие мальчики чуть не подрались из-за Принцессы, но она, добрая и благородная маленькая женщина, выбрала Дика и позволила ему гордо вести ее в танце. И миссис Джо тоже не разрешили отклонить приглашение, а тетя Эми наполнила душу Дэна невыразимым восторгом, когда предпочла его Францу. Конечно, Нэн танцевала с Томми, а Дейзи с Натом, а дядя Тедди взял и пригласил Эйзи, которая горячо желала «поплясать» и была в восторге от оказанной ей чести. Сайлас и Мэрианн танцевали в одиночестве в холле, и около получаса в Пламфильде царило безудержное веселье.

Торжества завершились большой процессией, в которой участвовала вся молодежь, а во главе в карете из тыквы ехала Принцесса со своим улыбающимся возницей, и крысы пребывали в неистово оживленном состоянии.

В то время как мальчики и девочки наслаждались этим заключительным аккордом праздника, взрослые сидели в гостиной, беседуя о детях с живым интересом родителей и друзей.

– О чем ты думаешь здесь, в одиночестве, с таким счастливым лицом, сестра Джо? – спросил Лори, садясь рядом с ней на диван.

– Я думала, Тедди, о том, что я успела сделать за это лето, и развлекала себя, воображая будущее моих мальчиков, – ответила она с улыбкой, слегка отодвигаясь, чтобы освободить для него место.