Маленькие женщины

– Она посмотрит в его красивые глаза, о которых иногда говорит, – и все будет кончено. У нее такое мягкое сердце, оно тает как масло на солнце, стоит кому-нибудь нежно посмотреть на нее. Она читала короткие записки, которые он присылал, дольше, чем твои письма, и ущипнула меня, когда я об этом сказала, и ей нравятся карие глаза, и она не считает, что Джон – отвратительное имя, и она возьмет и влюбится в него, и тогда прощай покой, и веселье, и хорошие времена. Я все это предвижу! Они будут кружить влюбленной парочкой возле дома, а нам придется увертываться, чтобы они на нас не наткнулись. Мег будет всецело этим поглощена, и никакого прока мне от нее больше; Брук так или иначе накопит денег, увезет ее и пробьет брешь в семье; и сердце мое будет разбито, и все будет до отвращения неудобно. Ах, ну почему мы все не мальчики, тогда не было бы никаких хлопот!

Джо уперла подбородок в колени и в этой позе, выражающей отчаяние, потрясла кулаком в адрес заслуживающего всяческого осуждения Джона. Миссис Марч вздохнула, и Джо подняла глаза, на лице ее было написано облегчение.

– Тебе это тоже не нравится, мама? Я рада. Давай скажем ему, чтобы не вмешивался в наши дела, и Мег об этом ни слова не говори, и все будем счастливы вместе, как всегда.

– Напрасно я вздохнула, Джо. То, что каждая из вас должна со временем зажить своим домом, и естественно и правильно, но я хотела бы держать моих девочек при себе сколько смогу, и мне жаль, что это случилось так скоро, ведь Мег еще только семнадцать и пройдет несколько лет, прежде чем Джон сможет обзавестись домом. Твой отец и я согласились, что она не должна связывать себя никакими обязательствами или выходить замуж, пока ей не исполнится двадцать. Если они с Джоном любят друг друга, то могут подождать и тем самым проверить свою любовь. Она очень совестливая, и я не боюсь, что она может поступить с ним жестоко. Красивая моя, добросердечная девочка! Я надеюсь, все у нее сложится счастливо.

– Разве ты не предпочла бы, чтобы она вышла за богатого? – спросила Джо, когда голос матери дрогнул на последних словах.

– Деньги – хорошая и полезная вещь, Джо, и я надеюсь, мои девочки никогда не испытают ни жестокой нужды, ни слишком больших искушений. Я хотела бы знать, что у Джона прочное положение и достаточный доход, чтобы не залезать в долги и устроить Мег с удобствами. Я не ищу великолепного состояния, заметного положения в обществе или громкого имени для моих дочерей. Если знатность и деньги придут с любовью и добродетелью, я приму их с благодарностью и буду рада вашему богатству, но я по опыту знаю, сколько подлинного счастья можно найти в обычном маленьком доме, где зарабатывают на хлеб ежедневным трудом, а некоторые лишения придают особую прелесть немногочисленным радостям. Я согласна на то, что Мег начнет жизнь в скромных условиях, ибо, если я не ошибаюсь, у нее будет такое сокровище, как доброе мужское сердце, а это лучше, чем любое состояние.

– Я понимаю, мама, и вполне согласна, но все-таки разочарована насчет Мег, потому что я надеялась, что она в конце концов выйдет замуж за Тедди и будет жить в роскоши до конца своих дней. Разве это не было бы хорошо? – спросила Джо, подняв глаза и с оживлением на лице.

– Он моложе ее, ты же знаешь, – начала миссис Марч, но Джо прервала ее:

– Совсем чуть-чуть, он старше своего возраста, и высокий, и вести себя может совсем как взрослый, когда захочет. А потом, он богатый, и щедрый, и добрый, и всех нас любит, и мне жаль, что моим планам помешали.

– Боюсь, Лори едва ли достаточно взрослый для Мег, и, вообще, пока еще он слишком непостоянный, чтобы кто-либо мог на него положиться. Не строй планов, Джо, а соединять твоих друзей предоставь времени и их собственным сердцам. Мы не можем без риска вмешиваться в такие дела, и лучше не забивать себе голову «романтической чепухой», как ты это называешь, чтобы не портить дружбу.

– Хорошо, не буду, но мне очень жаль, что дела идут вкривь и вкось и все так осложняется, когда дерни тут и надрежь там – и все будет в порядке. Хотела бы я, чтобы мы носили на голове утюги, которые не давали бы нам вырастать. Но бутоны станут розами, а котята – кошками; такая жалость!

– Что ты тут толкуешь об утюгах и кошках? – спросила Мег, тихонько проскользнув в комнату с готовым письмом в руке.

– Так, одна из моих глупых тирад. Я иду спать; пошли, Мег, – сказала Джо, разворачиваясь, как раскладная игрушка-головоломка.

– Все хорошо; и красиво написано. Добавь, пожалуйста, что я передаю привет Джону, – сказала миссис Марч, пробежав глазами письмо и возвращая его дочери.

– Ты называешь его Джоном? – спросила Мег, улыбаясь; ее простодушные глаза открыто смотрели в глаза матери.

– Да, теперь он нам как сын, и мы очень любим его, – отвечала миссис Марч.

– Я этому рада, он так одинок. Доброй ночи, мама, дорогая. Так невыразимо успокоительно, что ты здесь, – прозвучал ответ Мег.

Поцелуй, которым проводила ее мать, был нежным, а когда она ушла, миссис Марч сказала со смешанным удовлетворением и сожалением: