Маленький клоун с оранжевым носом

— У Алика было два таких ножа, — сказал я, а мог и не говорить: все это безнадежно. Ничего не докажешь. — Только два… Оба у вас. Я их не трогал. Никто, кроме Алика

— Значит, был третий нож, — уверенно произнес Учитель.

— Вы все обыскали — в квартире, под окнами, в мусорных баках, — сказал я. Надо же было что-то говорить, как-то защищаться, хотя больше всего мне хотелось оказаться сейчас одному где-нибудь — в камере* в чистом поле, в могиле, где угодно, чтобы обдумать, понять до конца, хотя, в общем, я и так все почти до конца понимал.

— И не нашли, — кивнул Учитель. — Найдем — с вашей помощью.

— Орудия убийства у вас нет, сказал я. — Мотива тоже… Зачем мне…

— Скажу. — Учитель направил в мою сторону остро заточенный карандаш, который он держал в пальцах. Будто колье, которым собирался проткнуть меня насквозь. — С мотивом как раз все в порядке. Вы знаете: я говорил с Ингой Киреевой. У вас с ней намечался роман — после того, а может, и во время того, как у госпожи Киреевой был романе вашим Другом. Как-то так получилось… одновременно:.. Послушайте, — неожиданно переменил тему Учитель, видимо, моральная сторона случившегося мешала ему рационально размышлять над стороной криминальной, — послушайте, вы оба — женатые люди, у обоих дети, у вас девочка, у вашего друга сын… Я просто хочу понять: неужели эта женщина, Инга Киреева, я имею в виду неужели она так на вас обоих сильно… Я видел ее, говорил с ней — довольно симпатичная особа, незамужняя, да, и что? Я бы даже не назвал ее умной. Что случилось? Почему вы оба так в нее влюбились, что когда она одному из вас отказала…

— Отказала она мне, — сказал я, прервав возмущенно-обличающий монолог следователя. Он действительно не понимал, как это происходит между двумя мужчинами и одной женщиной, даже если мужчины — друзья, и у обоих есть жены и дети? Он никогда прежде с подобными случаями не сталкивался? — Она мне отказала, но было это полгода назад, и я, обратите внимание, понятия не имел, что Алик тоже… Это было… Вы правы, наваждение какое-то. Инга даже и не в моем вкусе вообще-то… Как мне казалось. И не был я никогда склонен к приключениям такого рода. Как-то это вдруг получилось.

— Любовь с первого взгляда, — вставил Учитель, записывая мои слова в блокнот быстрыми значками.

— Что? Нет, почему с первого? Мы довольно давно были знакомы. Это и удивительно: почему оба вдруг… А может, неудивительно… Мы с Аликом на многое смотрели одними глазами, с детских лет еще. Я несколько раз приглашал Ингу в кафе после работы. Один раз были вдвоем в кино: смотрели «Александра», нудный фильм, но зато три часа рядом. Я решил было, что… В общем, она сказала мне, чтобы я не мучил сам себя… Не важно, к делу это совершенно не относится.

— Почему же? — удивился Учитель. — Мы говорим о мотиве преступления.

— Какой мотив, о чем вы? Это было полгода назад! Я понял тогда, что кто-то у нее есть. И собственную глупость понял тоже. А о том, что это был Алик, узнал потом — через месяц или два, не помню, Алик мне сам рассказал. В принципе у нас не было друг от друга секретов. И я ему тоже рассказал, как пытался перебежать дорогу на красный свет. Мы посмеялись, потому что и у Алика с Ингой тоже к тому времени все было кончено. Она женщина хорошая, но… В общем, женщина, и этим все сказано.

— Все? — поднял брови следователь. — Видимо, не все. Иначе почему вы ударили вашего друга…

— Нет!

— …ножом? Госпожа Киреева подтверждает, что выбыли в нее сильно влюблены. До самозабвения, вот здесь записано. Да, прошло полгода, как она вам отказала А вчера вы пригласили ее в кафе и пытались убедить в том, чтобы она скрывала от следствия и свою связь с вашим другом, и инциденте вами. Почему? Ответ напрашивается: чтобы скрыть мотив!

Значит, Инга именно так поняла наш с ней разговор? А почему нет? С ее точки зрения… Господи, у женщин одно на уме. Что ты им ни говори, они все понимают по-своему: ага, он тоже хотел… А потом говорят: все мужчины одинаковы. Глупо.

— Не было у меня никакого мотива, — устало сказала. — Я и думать об Инге забыл, и говорил я с ней совсем о другом, она просто не поняла…

— Все у вас ничего не понимают, — осуждающе сказал Учитель. — Инга дурочка, ничего не поняла, я тоже ничего не понял в этом деле — мучаю невиновного…

Это у него юмор такой? Я крепче сцепил ладони, лежавшие на коленях. Очень хотелось закричать, вскочить, сломать что-нибудь. Никто ничего не понимал. Никто. И не хотел понимать. И не мог, вот что самое страшное. Алик понял бы, ему бы и объяснять не пришлось. Игорь мог бы понять, но его-то от этой информации надо было держать подальше. А больше не понимал никто.

— Я действительно невиновен, — сказал я, — Можете не

верить…

— Я и не верю, — подхватил следователь. — Мотив есть, возможность… Вы мне о ней расскажете.

— Почему трое свидетелей утверждают…