Маленький Мук. Сказки

- Да ну вас совсем! Нет у меня зеркала! - рассердился сапожник. - У жены было одно малюсенькое, да не знаю, куда она его задевала. Если уж вам так не терпится на себя посмотреть - вон напротив лавка цырюльника Урбана. У него есть зеркало, раза в два больше вас. Глядитесь в него сколько душе угодно. А затем - пожелаю вам доброго здоровья.

И сапожник легонько вытолкнул Якова из лавки и захлопнул за ним дверь. Яков быстро перешёл через улицу и вошёл к цырюльнику, которого он раньше хорошо знал.

- Доброе утро, Урбан, - сказал он. - У меня к вам большая просьба: будьте добры, позвольте мне посмотреться в ваше зеркало.

- Сделайте одолжение. Вон оно стоит в левом простенке! - крикнул Урбан и громко расхохотался. - Полюбуйтесь, полюбуйтесь на себя, вы ведь настоящий красавчик - тоненький, стройный, шея лебединая, руки словно у королевы, а носик курносенький, - лучше нет на свете! Вы, конечно, немножко им щеголяете, ну да всё равно, посмотрите на себя. Пусть не говорят, что я из зависти не позволил вам посмотреться в моё зеркало.

Посетители, которые пришли к Урбану бриться и стричься, оглушительно хохотали, слушая его шутки. Яков подошёл к зеркалу и невольно отшатнулся. Слёзы выступили у него на глазах. Неужели это он, этот уродливый карлик! Глаза у него стали маленькие, как у свиньи, огромный нос свешивался ниже подбородка, а шеи как будто и совсем не было. Голова глубоко ушла в плечи, и он почти совсем не мог её повернуть. А ростом он был такой же, как семь лет назад, - совсем маленький. Другие мальчики за эти годы выросли вверх, а Яков рос в ширину. Спина и грудь у него были широкие-преширокие, и он был похож на большой, плотно набитый мешок. Тоненькие, коротенькие ножки едва несли его тяжёлое тело. А руки с крючковатыми пальцами были, наоборот, длинные, как у взрослого мужчины, и свисали почти до земли. Таков был теперь бедняга Яков.

«Да, - подумал он, глубоко вздыхая, - немудрено, что ты не узнала своего сына, матушка! Не таков он был раньше, когда ты любила похвастать им перед соседками!»

Ему вспомнилось, как старуха подошла в то утро к его матери. Всё, над чем он тогда смеялся - и длинный нос и безобразные пальцы, - получил он от старухи за свои насмешки. А шею она у него отняла, как обещала…

- Ну что, вдоволь насмотрелись на себя, мой красавчик? - спросил со смехом Урбан, подходя к зеркалу и оглядывая Якова с головы до ног. - Честное слово, такого смешного карлика и во сне не увидишь. Знаете, малыш, я хочу вам предложить одно дело. В моей цырюльне бывает порядочно народу, но не так много, как раньше. А всё потому, что мой сосед, цырюльник Шаум, раздобыл себе где-то великана, который приманивает к нему посетителей. Ну, стать великаном, вообще говоря, уж не так хитро, а вот такой крошка, как вы, - это другое дело. Поступайте ко мне на службу, малыш. И жильё, и пищу, и одежду - всё от меня будете получать, а работы-то всего - стоять у дверей цырюльни и зазывать народ. Да, пожалуй, ещё взбивать мыльную пену и подавать полотенце. И, наверняка вам скажу, мы оба останемся в выгоде: у меня будет больше посетителей, чем у Шаума с его великаном, а вам каждый ещё на чаёк даст.

Яков в душе очень обиделся, - как это ему предлагают быть приманкой в цырюльне! - но что поделаешь, приходилось стерпеть это оскорбление. Он спокойно ответил, что слишком занят и не имеет времени для такой работы, и ушёл.

Хотя тело у Якова было изуродовано, но голова работала хорошо, как прежде. Он почувствовал, что за эти семь лет сделался совсем взрослым.

«Не то беда, что я стал уродом, - размышлял он, идя по улице. - Обидно, что и отец и мать прогнали меня от себя, как собаку. Попробую ещё раз поговорить с матерью. Может быть, она меня всё-таки узнает».

Он снова отправился на рынок и, подойдя к Ханне, попросил её спокойно выслушать, что он хочет ей сказать. Он напомнил ей, как его увела старуха, перечислил всё, что случилось с ним в детстве, и рассказал, что семь лет прожил у колдуньи, которая превратила его сначала в белку, а потом в карлика за то, что он над ней посмеялся.

Ханна не знала, что ей и думать. Всё, что говорил карлик про своё детство, было правильно, но чтобы он семь лет был белкой - этому она поверить не могла.

- Это невозможно! - воскликнула она.

Наконец Ханна решила посоветоваться со своим мужем.

Она собрала свои корзины и предложила Якову пойти вместе с ней в лавку сапожника. Когда они пришли, Ханна сказала мужу:

- Этот карлик говорит, что он наш сын Яков. Он мне рассказал, что его семь лет назад у нас украла и заколдовала волшебница.

- Ах, вот как! - сердито перебил её сапожник. - Он тебе, значит, всё это рассказал? Подожди, глупая! Я сам ему только что рассказывал про нашего Якова, а он, вишь, прямо к тебе, и давай тебя дурачить. Так тебя, говоришь, заколдовали? А ну-ка, я тебя сейчас расколдую.

И сапожник схватил ремень и, подскочив к Якову, так отхлестал его, что тот с громким плачем выскочил из лавки.