Маленький незнакомец

Неподдельный страх в их голосах заставил ее, как давеча и меня, помешкать, но затем она приникла к рожку. Послушав, миссис Айрес выпрямилась, вид у нее был почти виноватый.

— Не знаю, что я должна была услышать. По-моему, там ничего нет.

— Сейчас ничего! — воскликнула миссис Бэйзли. — Но оно вернется, мадам. Оно выжидает!

— Выжидает? Что это значит? Вы так говорите, словно там какой-нибудь джинн! Откуда там что возьмется? Труба уходит к детской…

И тут, рассказывала миссис Бэйзли, миссис Айрес запнулась, взгляд ее изменился.

— С тех пор как военные съехали, верхние комнаты заперты, — проговорила она.

— Мадам, вы думаете, чего-то туда забралось и сейчас там? — Голос Бетти полнился ужасом.

— Господи, девчонка-то права! — вскинулась миссис Бэйзли. — Поди знай, что творится в энтих темных комнатах! Да что хошь! Вам бы кликнуть доктора Фарадея, пускай глянет. Или вон Бетти сгоняет за Макинсом или мистером Баббом.

— Нет, я определенно не стану звать ни Макинса, ни Бабба. — Миссис Айрес пришла в себя. — Скоро вернется Каролина, что она подумает о нас? Займитесь-ка делами…

— Да никакое дело в голову не идет, когда эта дрянь за тобой подглядывает!

— Подглядывает? Минуту назад она лишь подслушивала!

— Не знаю, чего у этой твари есть, чего нет, но она не проста. И злая. Ну пусть хоть мисс Каролина глянет, когда вернется. Она глупостей не потерпит.

Подобно дочери, которая неделей раньше хотела оградить ее от переживаний, миссис Айрес решила, что сама во всем легко разберется. Не знаю, было ли еще что у нее на уме. Вполне вероятно, что мелькнувшая мысль не давала ей покоя. И вот, к ужасу прислуги, она заявила, что поднимется наверх и осмотрит пустые комнаты, дабы положить конец всей этой истории.

Теперь миссис Бэйзли и Бетти сопроводили ее в вестибюль и вновь застыли, но если в кухне это произошло на пороге, то здесь у подножья лестницы: вцепившись в змеившиеся перила, обе наблюдали, как она одолевает ступени. В домашних туфлях миссис Айрес шагала легко и почти неслышно; когда она миновала площадку второго этажа, служанки, запрокинув головы, перегнулись в лестничный колодец, чтобы видеть, как сквозь изящные балясины мелькают ее ноги в чулках, а по перилам красного дерева скользит окольцованная рука. На третьем этаже миссис Айрес приостановилась, глянула вниз и по скрипучим половицам прошла в коридор. Шагов ее не было слышно, но доски еще поскрипели, а потом и они стихли. Миссис Бэйзли справилась со страхом настолько, что поднялась на площадку второго этажа, однако ничто не могло заставить ее пройти выше. Крепко ухватившись за перила, она вслушивалась в тишину, «словно в тумане пыталась разглядеть фигуры».

В коридоре миссис Айрес тоже ощутила густую тишину. Страшно не было, позже рассказывала она, но, видимо, капля тревоги служанок передалась и ей, ибо по лестнице она шагала весьма резво, а теперь шла осторожно. На третьем этаже коридоры были уже, а потолки заметно ниже. Холодный свет, падавший сквозь матовый купол крыши, создавал тот же эффект, что и в вестибюле: освещенным казался только лестничный колодец, а все вокруг него тонуло в тени. На пути к детской миссис Айрес миновала давно нежилые комнатушки слуг. Во избежание сквозняков их двери были заперты, а щели в косяках заткнуты скрученными газетами и щепками. Бездействующий генератор не позволял развеять плотный сумрак, щелкнув выключателем на стене.

Двигаясь в потемках, миссис Айрес добралась до игровой, дверь в которую тоже была заперта. Взявшись за ключ, торчавший из скважины, она вновь услышала густую тишину дома, и тогда вдруг ее кольнул необъяснимый страх перед тем, что может ждать ее по ту сторону закрытой двери. В душе ожили давние воспоминания о том, как она приходила к своим малышам. Вот Родерик бежит ей навстречу и виснет на ней, точно обезьянка, уткнувшись слюнявым ртом в ее подол; Каролина сдержанно вежлива и не отрывается от рисунков, купая в красках свесившиеся волосы… А потом, словно из далекого далека, возникла Сьюзен в отутюженном платьице. Вспомнилась ее наставница — няня Палмер, бдительная и строгая, всегда имевшая такой вид, будто визиты мамаши к собственному чаду неприличны и вредны. Вот сейчас открою дверь, думала миссис Айрес, и все будет по-прежнему, вновь раздастся голос няньки: Посмотри, Сьюзен, опять мамочка пришла! И что ей неймется!